Пауза.
Лидия. И… что мне теперь делать?
Володя. Не знаю. У вас не было контузий, шока?
Лидия. До этой минуты не было.
Володя (пауза). Тогда я был… опьянен. Часа в два ночи вы пошли спать, а я не мог… Я бегал по тамбуру, смеялся, мне не хватало места… А потом, утром, вы как-то равнодушно со мной поздоровались.
Конечно, вокруг были люди… Было утро. А утром все видится по-другому… Это неправда, что мы поссорились. Это я потом уже придумал, что мы поссорились, когда искал вас. Мы не поссорились… Просто вы попрощались со мной задолго до того, как мы расстались… А чемодан вы несли сами, потому что молча вырвали его ручку у меня… Да, я немного разыграл вас, в деталях. Но ведь и вы поступили жестоко.
Лидия. Я вас вспомнила.
Володя. Наконец-то!
Лидия (отвернувшись). Лучше бы не вспоминала. Вы были такой… грубый. Я еле вырвалась от вас.
Володя. Я…
Лидия. И вы еще вспоминаете эту историю, как какую-то… пастораль!
Володя. Значит, мы по-разному воспитаны.
Лидия. Это не воспитание! Это… инстинкты!
Володя. Чем же я вас так оскорбил?
Лидия. Я же была… совсем девочка! А вы – мужик!
Володя. Мы действительно летим в самолете? И сейчас конец двадцатого века? Или мы в каком-то дворянском гнезде и никуда не летим?
Лидия. Вы циник.
Володя. Я идеалист. И я искал вас, совершенно точно зная, что вы единственная, с кем мне было бы хорошо.
Лидия. Где?
Володя. Что?
Лидия. Да, я просуетилась, я прожила жизнь в заботах, в беготне, у меня были моменты, когда мне казалось, что я потерялась, меня уже нет, но я никогда не считала себя ничьим придатком или нужной вещью! Я не книжный шкаф и не кондиционер воздуха!
Володя. Да никогда я так не думал! Господи. Какая вы дуреха.
Лидия. Сами вы…
Володя. Ну что ж. Давайте теперь выбираться из этой ямы.
Лидия. Сами выбирайтесь из своей ямы.
Володя. Ничего. Сейчас долетим. Вы пойдете по своим делам. И я пойду по своим. Мы же привыкли к непониманию. Запросто живем одни. И никто нам не нужен. Такие мы. Гиганты.
Лидия. Скучный вы человек. Унылый. Невеселый.
Володя. Вы правы. Думайте о муже. Так веселее.
Лидия. Я любила своего мужа.
Володя. Поздравляю. Это редко встречается.
Лидия. А вы не любите никого.
Володя. А вот здесь вы неправы.
Лидия. Кстати, вы женаты?
Володя. Разумеется.
Лидия. Странно.
Володя. Моя жена любит меня. Она за меня кому угодно глотку перегрызет.
Лидия. И у вас есть дети?
Володя. Сын. Десяти лет.
Лидия. Значит, вы считаете, что вы ее любите.
Володя. Да. И вас. Немножко.
Лидия. Вот! Вот оно: что хочу, то и делаю! Ничего святого.
Володя. Но не могу же я приказать себе. К тому же мне не хочется ловить вас на слове.
Лидия. Можете ловить. Вам это все равно ничего не даст.
Володя. Конечно, ничего не даст. Сегодня я многое потерял. Но ничего, я сильный.
Лидия. Я ничего не потеряла.
Володя. Мы гиганты.
Голос стюардессы. Просьба пристегнуть поясные ремни. Самолет идет на посадку. В Петербурге солнечная погода, плюс двадцать.
Володя. Не думайте обо мне плохо. Так уж получилось.
Лидия. Я вообще о вас не думаю.
Володя. А вот это совсем плохо. (Пауза.) Нам надо было поиграть на скрипках, тихо, нежно. А мы устроили какафонию… Не думайте обо мне плохо, слышите? Я ни о чем больше не прошу… Вы слышите?
Лидия. Зачем вам это?
Володя. Откуда я знаю, зачем… (Взрываясь.) Затем!.. Затем, что вы живете во мне совсем другая, понятно?! В таком… хрустальном саркофаге! И я… проклинаю эту встречу! Проклинаю эту жизнь! Вы меня всего разворовали!
