Читать онлайн Оксана Абрамкина - Подземье. Оружие дроу

Воздух в Солнечной Долине всегда был чистым, напоённым ароматом цветущих садов, свежескошенной травы и дыма от очагов. Каждое утро, когда солнце поднималось над горизонтом, его лучи нежно касались зелёных холмов, как будто обнимая их. Жизнь здесь текла размеренно, в соответствии с ритмом природы, подчиняясь её законам. Солнце поднималось и опускалось, дни сменялись ночами, и всё это казалось вечным и неотъемлемым.

Село называлось Солнечной Долиной не случайно. Это название идеально отражало её тихую, мирную жизнь. Деревня располагалась в низине, окружённой со всех сторон невысокими, поросшими густым лесом холмами. Они обвивали её, как уютная чаша, защищая от холодных ветров и непогоды. Домики, выстроенные из тёплого красного камня и тёмного дерева, были небольшими, но уютными. В каждом доме горел очаг, пылая круглый год, согревая своих обитателей в суровые зимы и создавая атмосферу домашнего уюта.

Мои родители, простые и трудолюбивые люди, всю жизнь посвятили работе на земле. Отец, Эрик, с мозолистыми руками и мудрыми, слегка прищуренными глазами, был мастером на все руки. Он умел пахать землю, чинить крыши и мастерить деревянные игрушки для детей. Каждый раз, когда я видела его за работой, как он с лёгкостью поворачивает плуг и, весь в пыли, с теплом говорит с растениями, я понимала, как глубоко он ценит свою работу и каждый плод, который она приносит.

Мать, Эллен, была женщиной с добрым сердцем и тёплым взглядом. Её голос, словно шуршание листвы, был успокаивающим и нежным. Она заботилась о доме, варила самые вкусные пироги с ароматными начинками и с любовью украшала каждые праздники. Когда я чувствовала себя плохо или грустно, именно её ласка и понимание могли вставить улыбку на моё лицо.

Эрик и Эллен мечтали, чтобы я продолжила их дело. Они верили, что жизнь на земле – это лучший выбор, что труд, вложенный в заботу о природе, приносит внутреннее удовлетворение и покой. Их уверенность была глубока, и каждый усталый вздох у них был полон гордости за выбранный путь.

– Мелинда, ты же видишь, как хорошо мы живём? – произносил отец, указывая на широкое поле, где росли сочные, спелые помидоры, сверкающие на солнце, как красные драгоценности. – Труд на земле – это благородное дело. Это наша жизнь, основанная на простых радостях.

– Да, отец, – отвечала я покорно, но внутри у меня закипали противоречивые чувства. Я сдерживала вздох, стремясь не дать волю своим мечтам.

Я любила своих родителей. Их забота и труд были несомненно важными. Но сама жизнь в деревне меня не захватывала; меня сдерживала эта рутина, однообразие и предсказуемость. Мои мечты о приключениях летали далеко за пределами Солнечной Долины, где леса простирались в далёких краях, где реки срываются с водопадов, где горы скрывали тайны, а звёзды шептали о далеких мирах.

– Мелинда, ты знаешь, что твоя судьба – это земля, – говорила мама, укладывая меня спать, её рука нежно касалась моей щёки. – Ты будешь помогать нам с отцом, и вместе мы будем жить в мире и согласии.

– Да, мама, – отвечала я, чувствуя, как груз моих несбывшихся мечтаний становится ещё тяжелее. С каждой фразой её улыбка вызывала у меня чувство вины, и я с ужасом осознавала, что на самом деле не могу противостоять этим ожиданиям. Я оставалась в ловушке своей двойной жизни: с одной стороны, я любила уют и заботу своего дома, а с другой – моё сердце стремилось к неизведанному. Была определённая безысходность в этих размышлениях, и к вечеру, когда за окном начинали собираться облака, я, затаив дыхание, думала о том, что в мире есть намного больше, чем холодные, старые стены, вокруг которых крутился мой мир.

Ночью, когда дом погружался в глубокое, сонное молчание, прерываемое лишь тихим потрескиванием углей в очаге и мерным дыханием спящих родителей, я тайком выскальзывала наружу. Сквозь щель в ставнях просачивался бледный лунный свет, серебрящий знакомые очертания деревьев и холмов. Я выбиралась во двор, а затем осторожно пробиралась к небольшому холму за деревней, откуда открывался вид на бескрайнее, усыпанное звёздами небо. Там, под этим величественным, бездонным куполом, я проводила часы, глядя на мерцающие россыпи далёких миров и вплетая свои мечты в тишину ночи.

Я мечтала о мире, где небо не было бы ограничено лишь верхушками знакомых деревьев, а горизонт не обрывался бы у края родных полей. Я грезила о мире, где каждый день был бы наполнен новыми открытиями, где я могла бы встретить необычайных людей с удивительными судьбами, увидеть создания, о которых лишь слагают легенды, и услышать невероятные истории, способные перевернуть сознание.

В нашей деревне было немного жителей, и большинство из них были хмурые, погружённые в свои заботы старцы, для которых каждый новый день был лишь повторением предыдущего. В моих же мечтах я видела себя гуляющей по узким, извилистым улочкам городов, которые упирались в небо своими величественными, будто вырезанными из камня башнями, увенчанными замысловатыми шпилями, остриями вонзающимися в облака. Я представляла, как брожу по шумным, многолюдным рынкам, где воздух был напоён ароматом экзотических фруктов и пряностей, где в пестрых лавках сверкали драгоценности и манили таинственные, волшебные артефакты.

Мои мечты уносили меня в залы старинных замков, украшенных пышными гобеленами, на которых оживали сцены из древних мифов и героических сказаний. В этих стенах, казалось, ещё слышался шёпот истории – истории о мудрых королях и прекрасных королевах, доблестных рыцарях и томящихся принцессах. Я мечтала увидеть роскошные балы, где кружились в танце пары в искрящихся нарядах, послушать музыку, сочиненную великими композиторами, которая способна тронуть самые потаённые уголки души, и попробовать деликатесы, приготовленные лучшими поварами королевства, вкусы которых были бы мне совершенно незнакомы.

Город, который больше всего манил меня, словно магнит, назывался Аметист. Он был не просто городом – он был легендой, о которой шёпотом рассказывали странствующие торговцы и отважные путешественники, редкими гостями заглядывающие в Солнечную Долину и приносящие с собой слухи о далёких, неведомых землях. Аметист, по их рассказам, стоял на берегу огромного озера, воды которого переливались всеми оттенками синего и фиолетового, словно гигантский, огранённый самой природой драгоценный камень.

Город был построен из ослепительно белого камня, который сверкал на солнце, будто нетронутый снег или жемчуг. Его крыши венчали изящные, лёгкие башни, устремлённые ввысь, увенчанные острыми шпилями и флюгерами в виде фантастических созданий. Улицы, вымощенные гладкими, отполированными временем камнями, были широкими и просторными, и по ним, словно потоки, непрерывно двигались элегантные кареты, запряжённые ухоженными лошадьми, и толпы людей, одетых в яркие, диковинные одежды, каких я никогда не видела в своей деревне.

В самом сердце Аметистового города, по рассказам, стоял величественный храм, посвящённый богине света и мудрости. Его огромный купол был украшен сложнейшей мозаикой, которая сияла на солнце, словно тысячи пойманных звёзд, отражая их небесный свет.

Говорили, что в Аметистовом городе жили великие маги, чьи заклинания могли менять мир, мудрецы, знающие ответы на самые сложные вопросы, и художники, чьи творения могли заставить камни плакать. Город был не просто городом – он был центром культуры, науки и магии, средоточием всего самого удивительного и невероятного. В нём, по слухам, было всё, о чём я в своей маленькой деревне даже не смела мечтать: красота, богатство, тайны и волшебство, разлитое в самом воздухе.

И я представляла себя там – идущей по этим залитым солнцем улицам Аметистового города, восхищаясь его непередаваемым великолепием, слушая музыку, играющую на площадях и заставляющую сердце петь, и разглядывая витрины магазинов, полных сверкающих драгоценностей и таинственных, манящих волшебных предметов. Я мечтала попасть в Аметистовый город, чтобы увидеть его своими собственными глазами, вдохнуть его атмосферу, пропитанную свободой и чудесами, и, возможно, познакомиться с его жителями – теми самыми необычными людьми, о которых я так долго грезила под звёздным небом Солнечной Долины.

Я не хотела быть ограничена рамками этой тихой, предсказуемой деревенской жизни, где каждый день был похож на предыдущий. Моя душа жаждала свободы, ненасытного познания, новых горизонтов, неизведанных путей. Я стремилась вырваться из этого уютного, но слишком тесного мирка.

Но, к сожалению, казалось, мне предстояло провести всю свою жизнь именно здесь, в Солнечной Долине, среди полей и холмов, которые, как бы я их ни любила, ощущались как стены.

Солнце, уже склонившееся к горизонту, щедро заливало долину мягким, тёплым золотистым светом. Каждый стебелёк изумрудной травы превратился в сверкающее море, волнующееся от лёгкого ветерка. Этот ветерок шелестел листьями на ветвях фруктовых деревьев, разнося по воздуху дурманящий аромат спелых яблок и груш. Я шла по узкой, утоптанной тропинке, ведущей к полю, где моя семья выращивала овощи. Мои лучистые глаза цвета янтаря ловили последние лучи солнца, а копна каштановых волос, свободно распущенных по плечам, развевалась за спиной. Рядом со мной, весело болтая о чём-то пустяковом, шла моя подруга детства, Изабелла. Её огненно-рыжие волосы, казалось, сами по себе излучали свет в вечернем солнце, а веснушки были разбросаны по её лицу, как солнечные блики, причудливо рассыпанные по коже.

– Мелинда, – вдруг спросила Изабелла, её весёлый тон сменился задумчивым шёпотом, – ну как думаешь, что там, за этими стенами? – Она кивнула в сторону внушительных, серых стен, которые виднелись на дальнем склоне холма, мрачно выделяясь на фоне золотого неба.

Я невольно вздрогнула, словно от прикосновения к чему-то холодному и неприятному. С самого детства Пансионат Сновидений – так называли это мрачное заведение – вызывал у меня необъяснимый страх. От него всегда веяло какой-то таинственной, пугающей аурой.

– Не знаю, – прошептала я, мой голос стал тихим и напряжённым, – и… знать не хочу.

Изабелла хмыкнула, но тоже невольно потупилась, устремив взгляд в землю. Даже её обычно неунывающий дух дрогнул перед этой громадой.

– Как-то… жутковато, правда? – спросила она, с тревогой глядя на серые, высоченные стены, за которыми, по слухам, обитали люди, лишившиеся рассудка, те, чьи умы сломались под тяжестью жизни или чего-то более зловещего.

– Лучше не думать об этом, – ответила я, стараясь отбросить тревожные мысли, которые, как липкая паутина, цеплялись за сознание всякий раз, когда мы оказывались рядом.

– Да, лучше, – согласилась Изабелла, тут же пытаясь разрядить напряжённую атмосферу. Её голос зазвучал искусственно бодро. – Давай лучше поговорим о том, что мы будем делать с этими овощами завтра! Может, испечём пирог с начинкой из того нового сорта, который вы посадили?

Мы обе засмеялись, но в нашем смехе слышалась фальшь. Несмотря на то, что мы обе считали себя взрослыми и смелыми, мысль о Пансионате Сновидений, о его обитателях, о тех, кто жил за его высокими стенами, не давала нам покоя. Возможно, потому что мой обычный путь до полей пролегал так близко к этому склону. Я бы предпочла обходить это место стороной, даже если бы это удлинило мой путь вдвое.