– Знаешь, – сказала я, понижая голос почти до шёпота, словно боялась, что даже ветер подхватит мои слова и донесёт их до стен Пансионата, – Говорят, что некоторые из обитателей Пансионата… обладают странными способностями.
– Способностями? – глаза Изабеллы широко распахнулись от жуткого любопытства, и веснушки на её носу, казалось, стали ярче. – Какими?
– Не знаю, – призналась я, и в моём голосе звучал неприкрытый страх. – Но говорят… говорят, что они могут управлять стихиями… видеть будущее… или… или что-то ещё…
– Страшно… – прошептала Изабелла, её взгляд скользнул к далёким стенам, и по её коже, кажется, пробежала дрожь.
Мы молча подошли к краю поля, где нас уже ждала работа. За нами, на вершине холма, темнел зловещий силуэт Пансионата Сновидений. Он стоял там, как тёмный страж, охраняющий тайну, которая таилась за его неприступными стенами, бросая длинную тень на нашу мирную долину.
– Мы никогда туда не пойдём, – сказала я решительно, но с лёгкой, едва уловимой дрожью в голосе.
– Конечно, нет, – быстро ответила Изабелла, касаясь моей руки, ища подтверждения своим словам в моём прикосновении. – Мы же не… умалишённые. Я так точно нет, а ты?
– И я, – ответила я, и после этих слов мы обе засмеялись, пытаясь отбросить тревожные мысли, которые кружили вокруг нас, как стая тёмных птиц. Но даже в нашем смехе, несмотря на все усилия, всё ещё звучал отголосок страха, и глаза наши продолжали невольно бросать взгляды на мрачный силуэт на холме.
Солнце уже поднялось над горизонтом, его первые лучи окрасили восточное небо в нежные розовые и персиковые тона, когда я, накинув на плечи лёгкий льняной плащ, вышла из дома. Воздух был прохладен и свеж, напоённый ароматом утренней росы. Сегодня мне предстоял неблизкий путь – поход в соседнюю деревню, Красный Ключ, чтобы выменять выращенные моими родителями овощи на ткань. Я очень любила шить, и мне всегда не хватало новых, интересных материалов для моих маленьких проектов.
Дорога в Красный Ключ была мне знакома до последней кочки, с самого детства я не раз ходила по ней. Я шла по утоптанной тропинке, петляющей через бескрайние поля, утопая в зарослях диких цветов, что щедро рассыпались по обочинам, и легко перепрыгивая через журчащие ручьи, струящиеся по склонам пологих холмов. Каждый шаг здесь был привычен и предсказуем, как узор на любимом гобелене.
В Красном Ключе меня встретил оживлённый, но неприветливый рынок. Он был наполнен шумом голосов, скрипом телег, гомоном животных и резкими запахами – запахами скота, свежего навоза, дешёвых духов и чего-то ещё, незнакомого и тревожащего. Привыкшая к тихой, размеренной жизни Солнечной Долины, я чувствовала себя здесь неловко и потерянно. Я торопливо пробиралась сквозь плотную толпу грубоватых крестьян и громких торговцев, стараясь никого не задеть, и наконец остановилась перед прилавком, где были разложены рулоны ткани.
– Здравствуйте, – вежливо сказала я, выкладывая на прилавок тяжёлый мешок с овощами, выращенными заботливыми руками моих родителей.
Продавец, пожилой мужчина с заросшим седой щетиной лицом и хитрыми глазами, хмыкнул, окидывая меня оценивающим взглядом.
– О, это ты, девушка из Солнечной Долины, – протянул он, словно вспоминая. – Что тебе нужно?
– Хочу выменять овощи на ткань, – ответила я, отодвигая мешок поближе к нему.
– Хм, – пробормотал продавец, снова оглядывая меня с головы до ног, и его взгляд задержался на моём лице. – Ткань у меня хорошая. Но ты, знаешь, не так уж и… красива для тебя…
