Вопросы бушевали в моей голове, как шторм, переворачивая всё с ног на голову, но ответа на них не было. Я бежала по знакомой тропинке обратно в Солнечную Долину, не замечая ни красоты цветов, ни пения птиц, лишь пытаясь убежать от ужасающего осознания того, что я, кажется, способна на нечто… невозможное.
Утро в Солнечной Долине встретило меня прохладой и тишиной, совсем не похожей на вчерашний хаос. Сквозь щели в деревенских занавесках проникали лучи утреннего солнца, мягко окрашивая простую обстановку моей комнаты в тёплые золотые тона. Я лежала в постели, уткнувшись лицом в подушку, и чувствовала, как моё тело ломит от усталости и напряжения. Ночью я почти не спала, ворочаясь с боку на бок, а события вчерашнего дня прокручивались в моей голове бесконечной лентой, не давая ни минуты покоя.
Я никак не могла отделаться от образа продавца, лежащего без движения на земле после удара о стену. От звуков его крика, полного ужаса и непонимания, когда он вскочил. И, главное, от ощущения своей собственной силы, которая внезапно вспыхнула во мне, как огонёк, и тут же погасла, оставив лишь пепел страха и недоумения.
Вчера, в тот короткий миг, я чувствовала себя так, будто управляла какой-то неизведанной силой, которая была мне совершенно чужда, которую я едва понимала. И самая страшная мысль: а я ли это сделала? Действительно ли мои слова имели такую власть?
– Мелинда, доченька, вставай, завтрак готов, – раздался за дверью ласковый, нежный голос матери.
Я приподнялась на локтях, чувствуя, как по моим щекам струится холодный пот, оставляя на подушке влажные следы. Моя мать, Эллен, с её добрым, тёплым взглядом, всегда могла почувствовать, когда со мной что-то не так, даже по моему виду.
Дверь скрипнула, и она вошла в комнату, тут же остановившись у моей кровати.
– Что случилось? – спросила Эллен, её голос был полон тревоги, когда она заметила бледность моего лица и мой напряжённый, отсутствующий взгляд. – Ты выглядишь неважно.
– Ничего, мам, просто не выспалась, – пробормотала я, пытаясь натянуть на лицо неубедительную улыбку.
Я не могла рассказать матери о том, что произошло. Моя мать была доброй, отзывчивой женщиной, но она никогда не верила в магию, считая её лишь вымыслом, сказками для детей. Я боялась, что она не поймёт меня, не поверит, а может быть, даже испугается. При мысли о страхе в её глазах, мне тут же на ум пришли все те жуткие байки о Пансионате Сновидений, о людях, чьи умы сломались и которые, по слухам, обрели странные, пугающие способности.
– Ты сегодня совсем не похожа на себя, – прошептала Эллен, заглядывая в мои глаза, словно пытаясь прочесть в них ответ. – Ты что-то скрываешь.
– Не скрываю, мам, – ответила я, стараясь убедить не только её, но и саму себя в том, что всё это был лишь кошмарный сон, что ничего такого на самом деле не было.
Но воспоминания продолжали мучить меня, всё ярче и чётче прорисовываясь в моей памяти. Образ продавца, звук удара, ощущение силы – я не могла их стереть, как бы сильно ни старалась.
– Давай, вставай, позавтракаем, – сказала Эллен, обнимая меня, её прикосновение было нежным и успокаивающим. – Не грусти, доченька. Всё будет хорошо.
Я обняла мать в ответ, пытаясь найти хоть какое-то утешение в её тёплых объятиях, в её заботе. Но в душе у меня царила пустота и ледяной страх перед неведомым.
– Что… что со мной? – еле слышно прошептала я, уткнувшись ей в плечо. К счастью, мама не расслышала этих слов, затерявшихся в шорохе ткани и звуках её дыхания.
