Как-то раз случилось, что поселился у него под видом работника беглый каторжанин родом из наших краев. Имел он некую карту заброшенных шахт, где тайно велась добыча драгоценных камней и серебра.
– Вы, наверное, слышали загадочные истории о несметных богатствах первого Демидова, – продолжала бабушка. – Он выстроил уйму заводов, где плавили чугун и сталь. И тайно выплавляли серебро, из которого чеканили серебряные монеты. Выходит, основал у себя в таежной вотчине второй по значимости монетный двор. Царские наместники, шпионы и дознаватели никак не могли найти место, где плавили серебро и чеканили монету. Им не пришло в голову, что существовали подземные заводы. Монетный двор упрятан в таежных дебрях, в секретных штольнях, замаскированных под обычные шахты. Большей частью в такой Тмутаракани селились нелюдимые раскольники. Искали монетный двор в подвалах Невьянской башни, а искать следовало в таежной глухомани.
Здесь у нас в те времена была крепкая старообрядческая община и свой храм. Но работы на всех не хватало, поэтому расселялись по дальним погостам, где кой-какое горное производство. Царева власть каторгу меняла на поселение вблизи шахт и заводов, и старообрядцев не трогали. С рабочей силой у Демидова не было проблем. Условия работы – зверские. Хорошо трудиться понуждали плетью и кандалами. Это потом, и даже не он сам, а его потомки построили школы и больницы для рабочего люда.
Сам Акинфий возвысился сильно, его приказы по вотчине главенствовали над указами царскими. И, надо думать, в его владениях с каторжным трудом нашлись смельчаки – они умело сглаживали тяготы рабского труда утаиванием серебра и золота.
Вслед за слухами о тайном монетном дворе в далеком уральском краю выплыли доказательства. Нагрянули инспекторы и взяли Демидова, фигурально выражаясь, за горло. Чтобы не случилось этого в реальности, по его указу открыли шлюзы, и все подземные сооружения, связанные с подпольной чеканкой монет, якобы затопили. Ревизоры уехали ни с чем. Но всё ли затопили?
– Не всё! – гаркнул Жора. – Дубль два остался!
– Ага, чтобы попасть в секретный монетный двор, нужен водолазный костюм. Причем теплый. Подземные воды холодные. Вспомни холод родниковой воды – в таком не поплаваешь рыбой.
– Фигня, с моим хорошим слоем подкожного жира никакой холод не страшен, – возразил Жора.
– Главное – где взять акваланг?
Спор разгорался. Ребята перекрикивали друг друга, представляя себя аквалангистами, дайверами по-нынешнему. А может быть, ларчик подскажет? О чем спор, когда ларец еще и не открыли!
Эта мысль ошеломила.
Ребята сгрудились у ларца. Теперь он стоял на дубовом столе, как стоял, быть может, лет двести назад. И высоченный бородач, прадед Жука, в задумчивости перебирал драгоценности. Самому не удастся воспользоваться несметным богатством. В Российской империи зрели беды из-за непродуманных или запоздалых реформ. Это и коммунистическая проказа в умах. И предощущение ужасных мировых войн.
Он оставит баснословный дар потомкам, которым удастся пережить ужас и кошмар века глобальных перемен, каковым стал ХХ век. Век двух самых кровопролитных войн, век пролетарской революции, ставшей грандиозной попыткой построить справедливое общество реально равных граждан на одной шестой части суши. Это и создание ядерного оружия Апокалипсиса. Это и выход в Космос.
Жук ладонями провел по ларцу: металл его теплее жара рук. Пальцы легли на резную крышку, поочередно покрутили ручки кодового замка. Каждое положение серебряного цилиндрика напротив метки фиксировалось легким щелчком, осязаемым лишь пальцами.
