Поэтический дневник (2022—2025). Восьмое десятилетие - страница 7



пыльными дворами,
по Замоскворечью,
в Елоховской с хорами,
с иностранной речью
ну, надо ж так влюбиться,
чтоб ночь под фонарями
в Измайлово из Битцы
шептать «люблю» стихами
город не стареет —
это я старею,
время нас не лечит,
ни корь, ни диарею
ну, надо ж так влюбиться,
чтоб ночь под фонарями
в Измайлово из Битцы
шептать «люблю» стихами

медному всаднику

жертвенный камень-трапезус
отнят был и осквернён,
долгие списки имён
преданы мнимому бесу
и стоит на священной трапеции,
не попирая, а опираясь на змия,
царь, носящий наскальное имя,
осенённый веночком из специй
проклято место и проклято время,
где святотатством охвачена власть,
хрипом исходит конская пасть,
боль порождает напрасное стремя
…о, сколько вас, надменных, величавых —
на площадях и улицах столиц,
о, сколько медных и железных лиц
изнемогают от чрезмерной славы

последняя грибалка

пахнет на болоте клюквой молодою,
тянутся берёзки к тёмным водопоям,
чахлые абабки на кривульих ножках,
изо мхов белёсых топкие дорожки
выйдешь на пригорок
– над тобой усталость,
клонит в небыть морок,
сил уж не осталось
выцветшее небо, кучевые кудри,
за болотом ели – темнохвойны, мудры,
там на пнях зелёных – мелкие опята,
под хвоёй опавшей – чёрные груздята
просеки всё реже,
за спиной корзина,
ухнет где-то нежить
тяжело и длинно
выйду ль я из леса, к убранному полю?
обрету ли где-то дом родной и долю?
близкие, чужие ль – кто меня дождётся?
только дождь последний надо мной прольётся
радуги не встанут,
журавли не всхлипнут,
кончился мой раунд,
я – один, покинут…

преображение

над Фавором небеса – из бирюзы,
по-над склоном – Малхисéдека могила,
нет на свете ветра и грозы,
всё просторно, глубоко и мило
в знойных кущах – тихий разговор:
«хорошо бы третьего, Илью»,
тают в мареве вершины дальних гор,
ангелы на Землю благо льют
всё замолкло – даже шёпот стих,
и дыхание течёт простой молитвой,
Сѝмон, древний повторяя стих,
словно воин перед страшной битвой
в горнем мире ныне песнопенья,
золотом сияет свет в чертогах,
вот явилось нам Преображенье,
истинное состоянье Бога

прощание с Измайловским парком

вот навалился ноябрь,
тёмный, глухой и предзимний
злая, кромешная ярь,
похороны да поминки
мечутся – снег или дождь? —
страсти и силы лихие,
в парке осыпавшемся вождь
смотрится сиро и хило
жалкий глоток бормоты:
горечь и вонь вперемешку,
бродят чего б тут слимонить коты:
рыбки кусок иль пельмешку
ветер нагнал дребедень,
злобствуя, грешно и каясь,
вот и закончился день,
так и не затеваясь

в Последнем переулке

на Сретенке, в Последнем переулке
мы встретились с тобою ненароком,
звучат в пустой ночи увесисто и гулко
шаги по мостовой, глухой и неширокой
и тени пляшут по опийному притону,
и призраки гуляют в подворотнях,
и чудятся простреленных китайцев стоны,
и шастают ночные оборóтни
от Трубной вверх, где бывшие трущобы
превращены в роскошные задворки:
всё закодировано, перекрыто, чтобы
не допустить явленья местных Порги
мы встретились… два незатейливых прохожих,
два неприкаянных и странных персонажа,
доселе неизвестных, незнакомых
фрагменты погребённого пейзажа

ДЕКАБРЬ


времени

земля полна разлук,
страданий, страхов, мук
и горьких расставаний,
ненужных обещаний
моря полны подруг,
забытых враз и вдруг,
без всяких сожалений,
упрёков и сомнений
и воздух полон бед,
сражений и побед,
здесь молнии сверкают
и здесь надежды тают
а время не полно,
не достижимо дно,
непостижимо время:
знамение и бремя

глядя за окно

жёлтые седины на моей берёзе
на ветру холодном грезят о морозе,