Читать онлайн Ислам Шевхужев - Поезд в ночь

Иллюстратор Мурат Юрьевич Таов

© Ислам Шевхужев, 2025

© Мурат Юрьевич Таов, иллюстрации, 2025

ISBN 978-5-0067-4102-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сергей сидел на старой изношенной лавке у подъезда своего дома. Лавка была покрыта глубокими трещинами, словно напоминающими о времени, которое прошло. Ветер срывал последние бурые листья с деревьев, и они кружились в воздухе, цепляясь за осенние лучи солнечного света. Сигарета медленно тлела в его руке, но Сергей не спешил ей наслаждаться. Он уже давно не курил ради удовольствия, это стало чем-то вроде привычки – как сон, еда или бесконечное размышление.

Перед глазами пробегала череда лиц. Они были размыты, как кадры старой плёнки, но каждое оставляло в душе лёгкую, но неприятную боль. Он видел Антона, своего друга, с которым не общался больше пяти лет – с тех пор, как в их дружбе появилась трещина, что превратилась в пропасть. Вспоминалась Лиза, его первая любовь, исчезнувшая из его жизни так внезапно, будто и не было тех трагичных зимних прогулок, разговоров под одеялом и слов, которые обещали вечность.

Но более всего ему вспоминалась Алёна, его жена. Столь же изысканная, сколь и строгая. Она смотрела на него так, словно её взгляд мог пронзить его насквозь. А после этих взглядов всегда следовали равнодушные реплики:

– Ты опять сидишь без дела, Сергей. В тебе больше ничего не осталось.

Сергей знал: она права.

Алёна была женщиной, которую сложно было разлюбить и невозможно разочаровать. Однако он смог. В последние несколько месяцев перед их разрывом он наблюдал, как её взгляд тепло сменился холодом, а голос – тёплой лаской в слове «Сережа» – превратился в колкий, остужая любую попытку общения.

Она ушла так же тихо, как и появилась в его жизни. Из квартиры пропали её вещи, пару её книг, фотографии. Остался только аромат её любимых духов – «Шанель №5», и он по-прежнему чувствовал этот запах, когда проходил мимо их спальни. Пустой, как и он сам.

Сергей потёр виски, пытаясь согнать воспоминания, и выбросил недокуренную сигарету на тротуар. Машины проносились по шоссе, напоминая, что где-то там, за пределами его жизни, люди всё ещё живут. Работают, любят, ссорятся, мирятся. Торопятся. Он не торопился.

Когда-то Сергей был человеком с размахом – он строил планы и казался себе, да и окружающим, целеустремленным. Работал инженером, разрабатывал схемы. Его чертежи выступали отправной точкой для сложных проектов, и коллеги его уважали. Но как только неудачи одна за другой стали осаждать его жизнь, хорошие привычки уступили место привычкам деструктивным. Он искал ответы там, где их не могло быть, и всё больше отдалялся от реальности.

Именно события четырёхлетней давности, о которых он предпочитал не говорить, изменили его жизнь раз и навсегда. Это случилось в феврале, в обветшалом вагоне электрички, которая зимой дышала промозглым холодом. Тогда его сломало что-то такое, от чего он не оправился даже сейчас, на этой лавке.

Это было время ошибок, затаённой обиды и немалой доли разочарования. С каждым годом Сергей удивлялся, как боль может превращаться в привычное состояние. Но именно сегодня что-то изменилось.

Едва уловимое чувство не давало ему покоя. То ли это было предчувствие, то ли его подсознание посылало зловещие сигналы.

Когда он посмотрел на часы в своём старом телефоне, экран неожиданно моргнул. 18:36. Этот маршрут был ему знаком. Тот самый час, та самая дата.

В тот день Сергей работал допоздна. Ему нужно было сдать очередной проект, который уже давно превратился в рутину. Черчение, расчёты, согласования – всё это утратило для него смысл. Он просто двигался по инерции, будто поезд на закольцованной линии: вроде бы едет, но на самом деле возвращается туда, откуда выехал.

Было холодно. Февраль, кажется, только и знал, как забрасывать город снегом и обжигать промозглым ветром. Сергей кутался в свой старый серый шарф и торопливо шагал к станции. Электричка, как обычно, задерживалась, а он стоял на перроне вместе с десятками других утомлённых работой людей.

Люди вокруг выглядели как статуи из воска. Холод сделал их лица лишёнными эмоций: глаза устремлены в пустоту, руки глубоко спрятаны в карманы. У кого-то лёгкий пар вырывался с каждым выдохом, у кого-то даже не дымилась одинокая сигарета.

Сергей стоял в стороне, опершись на металлический столб, и старался не думать. Не вспоминать. Сны о прошлом всё так же преследовали его, но он научился игнорировать их, прячась за тусклым экраном телефона.

Когда наконец сквозь завывания ветра послышался грохот приближающегося поезда, Сергей почувствовал странный холодок. Это было как будто что-то чуть большее, чем просто февральский мороз. Словно его затянуло в этот миг – звук электрички казался ему тягучим, почти вязким.

Двери поезда открылись со скрипом. Сергей вошёл внутрь, прижался к холодной стенке у окна и тяжело вздохнул. Вагоны были наполовину пустыми, но какой-то невидимый груз нависал даже над этим пространством. Слабый свет стекался под потолком, будто вагон жадничал, выдавая ровно столько, сколько нужно для того, чтобы не ослепнуть.

Он бросил взгляд по сторонам. Пассажиры сидели бесшумно, будто тоже тонули в этом необъяснимом, слегка гнетущем чувстве остановки времени. Мужчина с поблёкшими усами разглядывал газету, женщина в зелёном пуховике смотрела в окно, хотя там ничего, кроме ночного мрака, увидеть было нельзя. Никто не говорил. Но что-то было странным.

В этих людях Сергей уловил что-то знакомое. Тонкие детали. В одной части своей головы он чувствовал, будто уже видел их когда-то. Там, в другой жизни.

Он попытался убедить себя, что это всего лишь случайное ощущение, не более того. Но каждое мгновение эта мысль становилась всё более навязчивой.

Наконец вагон тронулся с места, и поезд с глухим металлическим стуком покатил к первой станции. Сергей смотрел в окно, но вместо размытых пейзажей ночного города он видел лишь своё отражение. Усталое, с потухшими глазами. Но в какой-то момент его взгляд скользнул дальше, в глубину вагона.

На самом конце, почти теряясь в полумраке слабого освещения, сидела фигура. Незнакомец среднего роста в длинном чёрном пальто и высокой шляпе. Он сидел так неподвижно, что сначала его можно было принять за манекен. Голова его была опущена, лицо загадочно закрыто выдвинутыми полями шляпы.

Сергей холодно усмехнулся своим внезапным воспоминаниям о детских страхах, когда родители пугали его историями про сказочных монстров. Но, несмотря на все рациональные объяснения, что-то в этом человеке было не так.

Его напряжённая фигура казалась настолько чуждой этому пространству, что Сергей вдруг ощутил, как его ладони предательски вспотели. Он поспешно отвернулся, наклонив голову к окну, но желание снова посмотреть на незнакомца оказалось сильнее. Услышав звук шагов, он повернулся.

Мужчина в шляпе теперь стоял. Он сделал несколько шагов вперёд, и свет качающейся лампы выхватил детали его лица. Тонкая бледная кожа, острая линия челюсти, но главное – глаза. Они были странными, будто чересчур глубокими и чересчур зловещими. Что-то внутри Сергея сжалось.

Незнакомец остановился в нескольких шагах от него. Через секунду он медленно заговорил:

– Сергей Юрьевич… А ты ведь даже не рад мне, друг мой.

Голос был спокоен, но от него тянуло льдом, пропитывая воздух странным напряжением. Как будто вместо слов он передавал собой нечто большее.

– Простите, мы знакомы? – выдавил Сергей, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

Незнакомец слегка наклонил голову, а на его тонком лице появилась легкая, почти незаметная улыбка. Он не ответил.

Вместо этого он медленно протянул руку с тонкими длинными пальцами. В ладони блеснула металлическая монета. Она была словно из другой эпохи, с незнакомыми символами и странными линиями.

– Эта дорога, Сергей, ведёт к твоим выборам, – сказал он, не отводя своего взгляда.

Сергей хотел что-то сказать, но вдруг почувствовал, как горло сжалось. Монета в руке мужчины неожиданно начала излучать слабый свет, заливая тесный вагон мягким, но пугающим сиянием.

– Тебе предстоит сделать выбор, которого нельзя избежать.

И вдруг свет угас.

Сергей моргнул. Перед ним снова было его отражение, а на конце вагона никто не сидел. Ни шляпы, ни чёрного пальто. Ничего.

Сергей ошеломлённо откинулся на спинку кресла. Его сердце билось слишком быстро, словно пыталось выскочить из груди. Он смотрел на своё отражение в тусклом окне, но теперь чувствовал себя словно чужим собственному облику.

Поезд продолжал свой размеренный путь. Укачивающий звук стука колёс, который всегда наводил на него лёгкую дремоту, теперь действовал совсем иначе. Звук казался громче, чётче, будто бы пространство вокруг сжалось, оставив его одного в мире звуков, где колёса электрички били мёртвую точку между реальностью и иллюзией.

Он провёл рукой по лицу, словно пытаясь стряхнуть этот странный сон. Но то, что произошло, не казалось сном. Было ли это наваждением? Возможно, всего лишь усталость, накопленная за дни, месяцы, годы беспокойства? Или это было больше, чем просто усталость?

Он снова оглядел вагон. Люди сидели на своих местах, и всё было как прежде: газеты, пустые взгляды, приглушённый свет. Но что-то изменилось. Он не мог понять что именно, но чувствовал это внутри, всем своим существом. Казалось, что даже воздух стал другим, будто он дышал теперь чем-то густым, тягучим, как будто само пространство пропиталось тревогой.

Когда поезд затормозил у следующей станции, Сергей инстинктивно поднялся. Он не планировал выходить, но что-то внутри позвало его покинуть вагон. Возможно, желание вырваться из этого странного ощущения, разорвать замкнутый круг.

Он шагнул на перрон. Морозный воздух врезался в лёгкие, сразу пробуждая его. Сергей сделал несколько шагов, но остановился, глядя по сторонам. Станция казалась незнакомой.

Все выглядело как обычно: освещённая платформой длинная дорожка, пара одиноких скамеек, покрытых инеем, реклама, почти заклеенная объявлениями. Но Сергей не узнавал это место. Это сбило его с толку, ведь он ездил этим маршрутом сотни раз.

На минуту он замер на месте, пытаясь определить, что не так. Наконец, внимание привлекла табличка с названием станции. Он взглянул на неё и нахмурился. Буквы были стёрты, будто проедены временем. Он читал по памяти названия станций на этом маршруте, но такое ему не вспоминалось.

Его цепкое ощущение реальности начало рассыпаться.

Шорох за спиной заставил его оглянуться. Он увидел женщину, стоявшую у противоположного края платформы. Тёмный плащ закрывал её фигуру, а капюшон скрывал лицо, но что-то в её напряженной позе зацепило его, будто он видел её раньше.

Её руки были сложены перед собой, будто она молилась. Сергей снова почувствовал это странное дежавю.

– Эй, простите, вы не подскажете, как называется эта станция? – позвал он её неуверенно.

Женщина не ответила. Она медленно обернулась, и Сергей попытался рассмотреть её лицо, но свет фонаря, наоборот, скрыл его за очередной тенью. Женщина подняла руку и указала куда-то в сторону пути.

Этого жеста оказалось достаточно, чтобы холод пробежал по спине Сергея.

Он невольно взглянул в направлении, куда она указала. Какая-то странная фигура мелькнула за пределами платформы, свет фонарей не дотягивался до путей, но там, вдали, среди мрака, он заметил неясные очертания человека. Этот силуэт стоял неподвижно, будто ждал.