Бруствер громко гавкнул.
– Что? – спросила Милана и протяжно зевнула.
– Он говорит: «Кто рано встает…», – начал Антоний.
– Тот хочет спать, – закончила Милана.
Бруствер снова громко гавкнул.
– Он хочет погулять, – улыбнулся Антоний.
– Со мной? – спросила Милана, сонно смотревшая на противоположную стену.
– Вообще, моего бассета выгуливает охрана. Пожалуйста, не усложняй им задачу.
Предсказуемо, сестра вспыхнула:
– Брузер мой. От начала до конца. От носа до хвоста. От ушей до…
– Всё, понял. Идите гулять. Оба. Поводок надень.
– Куда?
Антоний молча встал с кресла и приготовил Бруствера к прогулке. Милана, наблюдавшая за процессом совершенно выключенным взглядом, вяло приняла в свои худые руки бразды правления бассетом.
– Бруствер, выгуляй Милану, – скомандовал Антоний.
И целеустремлённая собака мгновенно унесла хозяйку за собой. Когда за бодро-сонной парочкой закрылась дверь, в пентхаусе вновь воцарилась рассветная тишина. Антоний улыбнулся и взглянул на часы.
Пять утра. В это время суток она наиболее сговорчива и наименее обидчива. Надо запомнить.
***
Саундтрек утра: Royal XTC Remix_Fuck This Early Morning
Милана уже давно научилась высыпаться за два часа и приходить в норму за пятнадцать минут. Рецепт прост: контрастный душ, кубик льда для умывания и улыбка. Включи искусственную бодрость, и она придёт естественно. Или заведи собаку.
– Брузер – это самый быстрый способ «доброе» утро сделать «бодрым», – заявила Милана.
После двадцатиминутной пробежки по свежей безлюдной улице зелёного квартала Бруствер был доволен прогулкой, а Милана наконец-то включилась в жизнь.
– Кофе будешь? – улыбнулся Антоний.
– Я и завтракать хочу, вообще-то! – заявила Милана. – А что будет есть Брузи?
– Хочешь поменяться с ним местами? – пошутил Антоний.
Сестра задумчиво посмотрела на него.
– Не знаю, – сказала она. – Ему так конкретно по кайфу.
Удивлённый такой обречённостью, Антоний поинтересовался:
– Тебе что-то не нравится в твоей жизни?
Милана пожала плечами и села на корточки, чтобы быть на одном уровне с Бруствером, который ожидал порцию ласки.
– Если что-то не нравится, значит, ты знаешь, как можно жить лучше, – сказал Антоний.
– Рациус, не порти кайф, – попросила Милана, не глядя на брата.
– Кайфовая, нам скоро выезжать, – Антоний выразительно посмотрел на часы.
Милана вздохнула и, погладив пса, поднялась на ноги.
– Брузи, запомни. Когда в жизнь приходит бизнес, из жизни уходит жизнь.
– Бруствер, запомни. Чувство голода питает пессимизм.
Пёс звонко поддержал точку зрения Антония.
– Дайте мне десять минут, – попросила Милана.
– Пять, – уточнил Антоний.
– So busy, so sheezy, – тихо пропела она и направилась переодеваться.
Когда Милана пришла в столовую с двадцатиминутным опозданием, она была встречена лёгким раздражением:
– Пять минут? – Антоний продемонстрировал ей свои Patek Philippe.
– Ой, забыла тебе сообщить коэффициент срочности. В следующий раз умножай на шесть, – улыбнулась Милана и, встретившись с ним взглядом, добавила. – Не обижайся, я очень спешила.
Она села за стол и налила себе кофе. Одетая по-деловому, с безукоризненной укладкой и лёгким макияжем, Милана производила впечатление преуспевающей бизнес-леди с изысканно хромающей пунктуальностью.
– Почему твои пять минут – это двадцать три минуты? – спросил Антоний, приступив к завтраку.
– Потому что я сама себя не всегда догоняю, – призналась Милана.
