Анжела, медсестра в отставке, с мужем офицером на пенсии, держала в руках тетрадку и записывала отправления. Она впервые за десятилетия чувствовала, что её руки делают что-то важное. Не просто бинты, не просто уколы. А дело сердца.
– Вон ту коробку – в Донецк. Там детское. Надпиши: от Крыма – с надеждой, – говорила она волонтёру-подростку.
Парень молча писал фломастером. Потом спросил:
– Тётя Анжела, а почему мы помогаем? Они ж не Крым…
– А кто сказал, что сердце делит по границам? – ответила она. – Они свои. Они такие же, как мы. Просто позже проснулись.
– А если Киев узнает? – прошептал кто-то рядом.
– Значит, мы всё делаем правильно, – спокойно ответила она и повернулась к остальным. – Загрузка!
На крымской окраине, в селе под Армянском, в тот же вечер старик Иван, ветеран Афгана, в маленьком доме с облупленными обоями, принимал гостей – двух мужчин из Луганска. Они приехали без документов, только с рюкзаками и усталыми глазами.
– Вы уж извините, – сказал Иван, – у меня тут тесно, но стены тёплые. Не кинут.
Один из приезжих, Михаил, тридцатилетний учитель истории, вздохнул:
– У меня брат в Киеве. Он говорит – мы предатели. А я просто хочу, чтоб сын пошёл в школу без страха. Я устал бояться.
Иван налил чая.
– Знаешь, что самое главное сейчас? Не бояться думать своей головой. Всё остальное приложится. Главное – быть с теми, кто слышит.
– А ты думаешь, Россия поможет?
Иван медленно кивнул:
– Она уже рядом. Просто ты пока этого не понял. Смотри не глазами – сердцем.
В этот же вечер, на вокзале в Симферополе, стояла девочка – семилетняя Лиля. В руках – плюшевый заяц. У неё умер отец, украинский офицер, погибший при выезде из части в Бахчисарае. Мать отправляла её к бабушке – в Тулу. На временное, говорила. Но Лиля понимала – это надолго.
Паровоз затрещал, поезд готовился к отправке. Мать стояла рядом, глаза сухие, губы трясутся.
– Мам, а я ещё вернусь?
– Вернёшься, солнышко. Когда всё закончится.
– А что закончится?
Мать не ответила. Только обняла крепко.
Очень крепко. Как будто прощалась с тем временем, в котором была её прежняя жизнь.
А над полуостровом летали чайки. Они не знали ни флагов, ни границ. Только небо и волны.
А под этим небом люди на острове между мирами – вглядывались в закат и не знали, что скоро их судьба станет примером и началом для других городов – Мариуполя, Херсона, Донецка, Луганска…
Часть III. «ЛЮДИ С ПОЛОВИНАМИ ФЛАГОВ».
Севастополь. Май. 2014.
Запахи сирени, шум черноморской воды, плеск парома в бухте – всё смешалось с тревогой, которая больше не шептала – кричала. На улицах мелькали взгляды – не приветливые, не враждебные, а выжидающие. Как будто каждый спрашивал соседа: Ты кто теперь?
В мэрии города – утро. Кабинет, перегретый солнцем. Внутри – трое. Один в костюме с блестящими пуговицами – бывший чиновник от Киева. Второй – новый, молодой, с усами, назначенный исполняющим обязанности. И третий – молчаливый полковник в форме, сидит в тени.
– Мы не можем просто взять и переподчиниться Москве! – повышал голос первый. – У нас тут активы, связи, инструкции. Давайте говорить честно: половина служб ещё на киевской зарплате!
– А половина уже ушла, – тихо ответил исполняющий. – Кто в Ростов, кто в Донецк. А кто – в подполье. Люди выбрали. Город выбрал. Остальное догонит.
Полковник молчал, но когда разговор коснулся телефонии и транспорта, вдруг резко заговорил:
