- Хома, не надо, мы потом в медпункт тебя не донесем!
Это Феоктистов зря сказал. Алла сжала кулаки. Пусть она грохнется. Но лучше пытаться и пожалеть, чем не пытаться и пожалеть. Этот Леха только на людях такой дерзкий. А когда сестрёнку ведёт за руку, очень даже милый. Все они только притворяются злыми. Так легче в стае. А она видит хорошее. В каждом.
Шаг на бревно.
Высота небольшая. Алла выпрямила спину. Да, тело потихоньку начинало её слушаться. Не зря бабушка заставляла ежедневно заниматься.
Не смотреть вниз. Руки в стороны для баланса. Мягкие кисти. Круглые локти. Руки помнили.
"Держи лопатки, будто оттуда крылышки растут", - голос педагога по классическому танцу возник из памяти.
Она выбрала себе точку впереди на стене. Отлично подошло баскетбольное кольцо.
Ещё шаг.
Мягкие туфли-балетки давали возможность чувствовать бревно стопой.
"Прижимай стопу. Держи мыслями и мышцами", - звучало в голове. "Король эльфов" легко нарисовался воображением.
Всего одиннадцать крохотных шагов по бревну. Прыжок вниз на мягкие колени получился практически беззвучным. Зато ахнули все очень громко. Видно, думали, что с её весом она по меньшей мере дыру проломит в полу. Технику прыжков надо знать, салаги!
Алла ликовала. Мышцы слушались. Будут потом адски болеть - она переживёт. То, как на пол уронили челюсти все, включая учительницу, того стоит. Её аж раззадорило.
Она подняла руки из подготовительной в первую позицию, потом развела в стороны во вторую. Ноги поставила в четвертую. Вес на заднюю ногу. Переднюю на носок. Взмах! Держать точку! Два фуэте! Не двенадцать, как раньше.
Этого на кураже показалось мало. Хорошо, что она в мягких брюках. Алла победно глянула на всех. И разъехалась ногами в поперечный шпагат.
Тишина была гробовая. Алла подумала, что вот он - её конец. Если брюки порвутся, позор будет жуткий! Надо ж теперь встать как-то. Брюки выдержали и ноги не подвели. Хоть и не очень изящно, но она села на задницу и сложила их вместе. Потом поднялась. Отряхнула брюки.
Почувствовала, что лицо у неё пылает, а сердце колотится в ушах. Нагрузка даром не прошла. Но оно того стоило.
После минуты абсолютной тишины первым зааплодировал Феоктистов. За ним все остальные. Светлана Михайловна только моргать могла.
17. Глава 16
16.
Её показательное выступление в спортзале обсуждали долго. Версии были разные. Одна другой сказочнее. С самой Ларионовой про это не разговаривали. А она и не провоцировала. Единственный, кто спросил прямо, был Феоктистов.
- Ты где так научилась? По виду и не скажешь, - И смачно плюнул себе под ноги для убедительности.
- В хореографическом училище, - честно призналась Алла, для которой такое словосочетание было всё это время под внутренним запретом.
- Хм, ну, не хочешь, не говори..., - пожал плечами Феоктистов и пошёл по своим делам.
Алла ещё хотела догнать его и объяснить, что говорит правду. Но так и осталась стоять на месте.
Вес стремительно начал таять, как последний грязный снег под ёлками в центральной парке. На выпускной Ларионова не собиралась. Денег на банкет не было. Но на вручение аттестатов пошла. Ради бабушки. Ну и чтобы все попадали, конечно. Отца не ждала. Напрасными надеждами только себе душу травить.
Папа за эти два года появился лишь однажды, в начале лета.
- Ну как ты тут? - коротко заглянул к дочери.
- Нормально.
Что ещё могла ему ответить Аллочка? Не рассказывать же всё? Про свои страхи, про слезы, про то, что друзей нет. Куда подевался её прошлый папа? Тот был обычный, не слишком много в её жизни понимающий. Но весёлый и, кажется, любящий. У этого мужчины в теле её отца глаза были совсем другие. Чужие. Пустые. И, разве что, чуть-чуть виноватые. Или ей так показалось.
