- Женился он, - выдохнула тогда бабушка, когда отец уехал, выпив чаю и оставив деньги.
- На ком? - Алла не поняла, как такое могло случиться. Её родители любили друг друга. Или это была ещё одна её детская иллюзия?
- Так на Ирке этой.
Алла похолодела. Потому что память стала подкидывать ей детали, которые совершенно не выделялись. Взгляды отца и тёти Иры друг на друга. То, как они появились вместе. Как по-хозяйки тогда тётя Ира прошлась по их дому, будто оттуда не вынесли вот только что тело её подруги.
Аллочку затошнило. Больше всего она в этот момент испугалась, что будет приступ. Успела схватить лежащий на всякий случай в письменном столе баллончик ингалятора. Но он не понадобился. Она сосредоточненно дышала: раз-два-три-четыре, вдох, раз-два-три-четыре, выдох. Десять повторений.
- Всё уже случилось, Алусь, - погладила её по спине бабушка, - Значит, надо жить. Тебе думать о своём будущем. Поступать. Учиться. Решила, куда?
- В педагогический, ба. На психологию. Буду помогать детям.
- Тебе самой кто бы помог...
Говорят, что мода циклична. Никто и не догадался, что на Ларионовой платье её мамы. Светло-голубое платье-футляр с кружевным верхним слоем.
- Это у Вики на второй день свадьбы было. Тебе очень идёт!
В туфлях на каблуках уже не разъезжались ноги. Изящные лодочки отлично смотрелись на сильно похудевших ногах. Русые волосы Алла давно обрезала до плеч. Накрутили локоны на железные бигуди.
- Надо купить плойку. Что ж ты будешь по-старинке, - приговаривала бабушка, снимая бигуди с волос Аллочки.
- Ой.. Красиво! - Алла глянула на себя в зеркало.
Единственный на весь выпуск аттестат с отличием Алла Георгиевна Ларионова вышла получать в тишине. Её просто не узнали те, с кем она училась последние два года.
- Вот это Хома..., - голос Арины Федосеевой, одной из немногих, кого она могла, хоть и с натяжкой, назвать подругой, Алла узнала сразу.
Зааплодировали сначала директор и завуч, потом сообразившие, кто перед ними, училеля. Следом - весь зал. Аллочка отлично видела, как бабушка промокнула глаза платком. И упавшую ему на колени челюсть Феоктостова тоже увидела. Но это её последние часы в школе рядом с этими людьми. Вряд ли во взрослой жизни она их ещё встретит. У них по-прежнему мало что общего.
- Хома..., - тронула её за рукав Федосеева, - Алла, ты это..., - впервые назвала её по имени одноклассница, - Как так? Правда что ли, балерина?
Алла кивнула.
- Бывшая, Арин.
Алле было почти не больно это произносить. Но тут, сколько ни сопротивляйся, ничего не изменится. Балетный поезд давно ушёл. Два раза в такую реку никто не входит.
- Здесь поступать будешь?
Алла снова кивнула. Будто у неё есть выбор. Кроме бабушки, она никому не нужна. У папы новая семья.
- Ой, а я в Питер рвану. Тоже столица. Там мужиков богатых полно. Наши только пиво хлестать на лавке могут.
- Удачи, Арин! - искренне пожелала ей Ларионова.
18. Глава 17
17.
Бабушки не стало в октябре. Просто остановилось сердце, когда шла в магазин. Весть принесла всё та же Федосеева. Она как раз на выходные приехала из Питера к маме. Шла мимо и увидела, как бабушка одноклассницы упала без сознания.
Алла так быстро не бегала никогда. В домашних тапочках выскочила из подъезда и помчалась по лужам и скользким опавшим листьям.
Скорая приехала быстро, что было невероятным везением. Но на этом хорошие новости закончились. Пульса уже не было. Арина держала бьющуюся в истерике Аллу, пока бабушкино тело молча грузили в скорую в плотном чёрном мешке люди с нечитаемыми эмоциями на лицах.
