– А что мешает, собственно? – осведомился Йенс, почуяв неладное.
– Ты поможешь мне найти родителей? Или нет? – вспылила выжившая.
«Контактной она так и не стала. А я уж думал, мы поладили».
Йенс цокнул языком и кивнул сам себе. Придется пойти на условия этой малявки, раз он добровольно подписался на роль доброго, морально подкованного выжившего. Аж самому смешно! И тем не менее.
Разумеется, эта малютка что-то утаивает. Но все тайное рано или поздно становится явным. Так что события торопить особого смысла егерь не наблюдал.
– Помочь – я помогу, – пожал плечами Йенс. – Ты лучше скажи, с чего мне начать. Неблагодарное это дело – искать иголку в стоге сена.
– Это не про моих мать с отцом! – заверила девочка.
– Хорошо, – не спорил вервольф. – Тогда я слушаю.
– Они ушли из деревушки прошлым утром. Должны были встретиться с кем-то на перекрестке к западу от этого места. Но с тех пор о них ни слуху, ни духу… – Из-за окошка в погреб донесся сдавленный вздох. – Я не знаю даже, живы ли они еще…
«Не так трудно, как подумалось изначально, – в уме рассуждал Йенс. – Главное, чтоб результат поисков не вернул нас на исходную. Я не хочу тратить время зря. И уж тем более не хочу поступить с этой малюткой дурно. Мне хватило и Центимана…»
– Это и предстоит выяснить, – отвлек её егерь от печалей. – Как мне их опознать? У них есть имена? Может, какие-то отличительные черты? Хоть что-нибудь?
– Вряд ли ты встретишь в том направлении кого-то, кроме них… – усомнилась девчонка. На миг показалось, она пожалела, что вообще втягивала чужака в историю.
– Людей в Провинции еще хватает, – жестко напоминал Йенс. – А уж тел…
– Я поняла! Хватит! – перебила его незнакомка. Выдохнула, успокоилась и продолжила. Дала описание сначала матери, потом отца. – Думаю, ты узнаешь их среди любых прочих. Они были с огнестрелом на колесцовом замке. Тоже редкость. Еще что-то?
«А малолетка-то не простая. И родители её тоже. Кто же они? Дворяне? Купцы? Возможно, кто-то наподобие. Так ли это важно? Важно, что к эпидемии, к упырям их семья оказалась более-менее готова. Преимущество имеется… имелось», – думал Йенс.
Портреты девочка описала более чем исчерпывающие. С воображением у нее все обстояло прекрасно. Во всяком случае, что мертвыми, что живыми Крёгер опознает ее родителей, кем бы они ни были. Осталось уточнить кое-что еще…
– Если они повстречаются мне, предположим, – заговорил уже егерь, – как им понять, что я от тебя? Что я пришел с добрыми намерениями?
Незнакомка помолчала немного, соображая, как быть. Затворницей оказалась редкостной. С Йенсом знакомиться точно не собиралась. Она пробубнила:
– Скажи им, что семья ждёт их на том же месте.
«И никаких имён! Замечательно! Потратить сорок слов, чтоб объясниться, вместо пары-тройки! Гениально!» – сокрушался про себя Крёгер, вздыхая.
Что ж, таковы правила игры. В конце концов, чего не сделаешь ради еды!
– Будь по-твоему, – соглашался егерь. – Ты меня, главное, не обмани, дорогуша. Независимо ни от чего. Худо будет, поверь мне.
Девчонка вздохнула в неудовольствии. Ей, все же, вервольф был нужен куда больше, чем она – ему. Хотя бы потому, что сама выжившая не могла оставить свой уютный погреб. Так бы они уже разошлись, как в море корабли… Или нет.
И до сих пор Йенс не исключал вероятности, что придется ломать эти створки.
– Опять угрожаешь, – напоминала выжившая строго. – А говорил, договоримся.
