Значит, все-таки вуду?
Но там, в складках Вуали, было что-то еще… Морриган зачерпнула из внутреннего источника еще силы, заставляя огонек свечи разгореться ярче, разгоняя сумрак мира теней. Он являл ей странное… Не знаки – образы. Неясные, словно замыленные лица лежащих рядом людей. Морриган опалила зеркало огнем свечи, но успела лишь увидеть, как безвольно падает чья-то рука. Как кто-то… умирает.
Навеянное силой мира теней видение погасло. Морриган долго вглядывалась в Вуаль, но больше ничего не обнаружила. Нехотя потушила свечу. Самое время навестить главного специалиста Дома О'Флаэрти по вудуистским практикам.
Если бы Морриган получала фунт всякий раз, когда заставала Ганджу в подвале, она, может, и не обогатилась бы, но на новые шпильки точно бы заработала. Сегодня компанию бокору составила только Саманья. Смуглокожая красавица-мамбо стояла в центре комнаты, у митана[2], и, прикрыв глаза, монотонно говорила на незнакомом Морриган языке. Гаитянском креольском? Африкаанс? Ганджу меланхолично раскуривал трубку и изредка поправлял дочь, когда та сбивалась.
Услышав шаги, Саманья резко замолчала. Морриган не имела ничего против – в свои ритуалы посвящать посторонних и она не спешила.
О произошедшем на заседании Ганджу, разумеется, уже знал.
– То, что смерть Грэйнн – дело рук жреца вуду, надо еще доказать, – сказал он хриплым глубоким голосом. – Но выглядит очень похоже. Умелый бокор…
– Вроде вас.
– Вроде меня, – не стал скромничать он. – Способен наслать на жертву чары, которые убьют ее на расстоянии.
– Куколка вуду, – кивнула Морриган.
– Мы этого не практикуем, – меж черных вразлет бровей Саманьи появилась неодобрительная складка.
– Охотно верю. Тогда кто? Насколько я помню, в Пропасти, кроме вас, есть еще бокор Векеса…
– Векеса Анен, – подсказал Ганджу. – Адгерент Высокого Дома Маккормак. Не подумай, черноглазая, что я отчаянно пытаюсь обелить собственное имя, но этот напыщенный ублю…
– Я поняла. Вы не слишком-то его жалуете, – со смешком заметила Морриган.
Ганджу глубоко затянулся, выдохнул и лишь потом заговорил.
– В общем, если кто и способен на столь трусливый, нечестивый, грязный поступок, как убийство исподтишка, так это он.
Саманья с сомнением покачала головой.
– Не знаю, пап. Он, конечно, не образец идеала… то есть совершенства, но убийство? Не слишком ли? Он, может, и трус, но для того, чтобы переступить черту, нужна определенная храбрость.
– Деньги способны на многое, милая.
– Вы вообще о чем? – не выдержала Морриган. – Кто такой этот Векеса?
– Кукольник, – выдохнула Саманья. – Куколки вуду – его специализация.
– Как и шарлатанство, – процедил Ганджу.
Морриган вскинула руки.
– Во имя Дану, давайте по порядку.
– Векеса всегда был посредственным бокором в том, что касалось воскрешения. Добрая половина его ритуалов не срабатывала – души навеки застревали в мире теней. Даже я после неуклюжих манипуляций Векесы не мог вернуть их в мир живых. Тогда он решил реализовать себя в чем-то другом. Несколько лет он работал в связке с целителем, делил заработанное на двоих… пока его чудовищные действия не раскрыли.
– Чудовищные дей… Подождите.
Партнерство целителя и бокора, который специализировался на куклах вуду…
– Он мучил людей, так? С помощью куколок заставлял их думать, что они больны…
– Чтобы любое обращение к целителю ни к чему не приводило, – глухим голосом, в котором ощущалась тщательно сдерживаемая ярость, сказала Саманья. – Он выбирал в качестве жертв самые богатые семьи Ирландии, готовые на все, чтобы исцелить родных.
