Поляки в Дагестане - страница 20

Много воды утекло с тех пор, пока я узнал, что ближайшая подруга Анны живет в Белоруссии.

К моему удивлению, последняя оказалась моей бывшей одноклассницей – Ираидой Носковой-Литвиновой. Срочно отправляю письмо в г. Жидино. Мое нетерпение трудно представить. Первые строки от Ираиды о Буйнакске, школьной жизни. Так мол и так, а дальше: «…Много было в их имении сирени и разных цветов. Кроме фруктовых деревьев, имелись орешники. Этим делом занимался сам Беловеский. Ему помогал аварец по имени Магома. Дом Беловеских всегда посещался народом. Гостей принимали с распростертыми объятиями. Надо знать изумительный климат Темир-Хан-Шуры. Сюда летом на отдых приезжали богачи из Баку, Грозного, Красноводска, Москвы, Петербурга и других городов. Все они квартировались на даче Беловеского».

Мария Иосифовна с дочерью Анной

«Не помню точно, – сообщала мне далее Ирина Носкова-Литвинова, – то ли в 1934, то ли в 1935 году сестер Беловеских выселили из сада, а дома отобрали.

В нижнем из них организовали инкубаторную станцию, которая почему-то вскоре сгорела, голые стены начали разваливаться. Палисадник выломали, цветы вытоптали, а сад был запущен, зарос крапивой, пруд высох. Сестры Беловеские скитались по частным квартирам. Чтобы не умереть с голоду, нянчили чужих детей, ухаживали за больными, помогали прибрать по дому. Что можно было заработать таким способом? Однако, и в таком положении сестры делились чем могли с теми, кто был беднее их. В частности, когда приболела моя мама, они как ангелы-хранители оказались у ее постели. Особенно отличалась Мария Иосифовна. Умерла она в войну, в подмосковном городе Жуковском, где жила ее приемная дочь Нюся.

После войны Анна приезжала в Буйнакск, много раз со мною поднималась на горку.

В последний раз родной город она посетила в 1962 году. Никак не узнавала место, где был их верхний дом и сад. Все было застроено новыми хозяевами.

С Нюсей мы дружим по сей день и ездим друг к другу. Она уже на пенсии. У нее сохранились фотографии матери, близких. Она хороший человек, отзовется на твою просьбу…»

Ирина завершила письмо адресом Анны Адамовны. Я немедленно отправил письмо в Жуковское. От ее ответа теперь зависело, насколько обогатится материал о семье Беловеских. Недолго мне пришлось ждать письма из Подмосковья. Анна Адамовна обещала помочь во всех моих исканиях, однако, считала, что лучше всего будет, если я сам приеду к ней.

Лучшего совета мне не надо было. Едва дождавшись летних каникул, мы с супругой уехали в Жуковское.

Быстро находим дом Анны Адамовны. Она догадывается, кто мы, откуда и зачем приехали. Беловеская оказалась моложавой симпатичной, хорошо сложеной для своих лет женщиной. Былая красота еще не сошла с ее лица.

Анна Адамовна сразу доверилась нам, из сарая притащила ветхий чемодан больших размеров, битком набитый письмами. Принесла она и уйму пожелтевших от времени фотографий. Я даже немного опешил. Началось знакомство. Письма непосредственного отношения к моим поискам не имели. Отобрав несколько конвертов, привлекших мое внимание, другие отложил в сторону. Больше всего меня занимали фотографии. Я стал их сортировать. Те, что были связаны с семьей Беловеских, откладывал в отдельную стопку.

– Для чего вы это делаете? – спросила Анна Адамовна.

– Если позволите, – отвечал я хозяйке дома, – пересниму их.

– Нет в этом надобности, – произнесла она.