Старый идиот был упёртым, как баран, но Росс надеялся, что здравомыслие всё же возьмёт верх над гордыней. Так и вышло. Присесть им не предложили, но генерал гордо расправил плечи и воззрился на посетителя с ледяным презрением:
― Что вам надо?
― Вспомните, пожалуйста, не происходило ли в вашем доме нечто необычное накануне кражи? Не было ли каких странных посетителей, ремонтников или ещё кого чужого в доме? Этот же вопрос я хочу задать и прислуге. А ещё поговорить с камердинером, который первым обнаружил, что дверь взломали.
― Откуда вы…
― Не важно, господин генерал, уверяю вас, об этом не знает больше никто, – Росс расстегнул пальто, становилось жарковато.
― Думаете, на вас управы не найдётся? Я не забываю обид, Найджел Росс, – Лаури скривился так, словно хотел выплюнуть эти слова в сыщика. – Вспоминать нечего. Никого постороннего или, как вы выразились, странного, в доме не было. Просто слуги, растяпы, забыли запереть окно, вот ворьё и влезло…
― И потом взломало входную дверь, вместо того, чтобы просто выйти? – не удержалась Мира. – Что окно оказалось открыто, это, конечно, упущение слуг, вот только вор об этом не знал, потому и взломал дверь. А что именно он украл? Что за украшения, и что было на картине?
― Росс, избавьте меня от необходимости обсуждать дела с какой-то девицей! Можете называть её, как вам вздумается, но я ещё не выжил из ума, чтобы отвечать на вопросы бабы!
― Это вы избавьте нас от своего гонора, – голос сыщика прогрохотал, как гром. – Вам никто не давал права оскорблять женщину. Эти же вопросы мог бы задать я, так что просто отвечайте, генерал. Если эта, как вы сказали «баба» расскажет в полиции, что знает, сюда придут с расспросами уже другие люди.
― Откуда же она это знает? – с издёвкой усмехнулся Лаури.
Миранда хотела ответить, но сыщик опередил, неприятно удивив девушку:
― Потому что знакома со свидетелем кражи. А теперь вернёмся к вопросам. Что именно украдено?
― Ларчик с украшениями моей покойной жены и портрет какой-то её пра- пра… и ещё много раз прабабки. В общем, из ценного: бусы, ожерелье, пара серёг да колец, кажется, ещё браслет. Основную часть украшений я продал после смерти жены. Дом требовал серьёзного ремонта, ветром повалило дерево, повредило часть крыши и стены правого крыла.
― Когда это было? – Росс чувствовал, как по спине струится пот, и тихо зверел. Болван проклятый! Неужели нельзя было поговорить по-людски, сидя с комфортом?!
― Летом. Тогда же и чинили.
― У ваших слуг выходной всегда в один день?
― Естественно! В доме должны быть раз и навсегда установленные порядки. Как в армии. Тогда всё будет работать, как часы. Дисциплина, стабильность и порядок.
― Я хочу поговорить с прислугой, к вам вопросов больше нет.
Миранда тихо стояла в сторонке, было такое ощущение, что на неё вылили ведро помоев, оставалось только стиснуть кулаки и стараться не разрыдаться от обиды. Девица, баба… Вот оно, истинное отношение общества к женщине. Сиди дома, веди хозяйство, рожай детей и не суйся в мужской мир со «слабеньким женским умишком». Только откуда же эти умные и сильные мужчины берутся, если воспитывают их матери, пока папаши работают и строят из себя великих деятелей? Видно, сразу рождаются такими! С сигаретой в зубах, с усами и чувством превосходства над женщинами.
― Простите, тут душно, я подожду на улице, – девушка развернулась и вышла, чувствуя, как слёзы вот-вот вырвутся наружу.
