Я допускаю непростительную ошибку — теряю бдительность и не замечаю вторую баллисту, скрытую в деревьях. Снаряд попадает мне в хвост и скалывает чешую. На несколько секунд я оказываюсь дезориентированным. Потоки ветра несут меня в приграничный лес. Почти у самой земли мне удаётся наконец вернуть контроль и мягко приземлиться на заросшую высокой травой поляну. Пограничники признают меня и спешат на помощь. Мне приходится обернуться человеком — в лесу так легче передвигаться. Мне подают плащ и провожают на дозорный пункт.
— Вас ранили, Владыка? — спрашивает дозорный, замечая мою хромоту. Я смотрю на него, и невольно вспоминаю времена, когда сам был таким. Только-только полноценно научился летать. Столько рвения во взгляде.
— Пустяки, — отвечаю я, кутаясь плотнее в плащ. — Людям нужно верить, что драконы тоже уязвимы, иначе они так и будут сходить с ума от злости.
— Лишь бы только они не уверовали, что сильнее нас. Иначе беды не миновать, — замечает старший дозорный и приветственно склоняет голову. Я узнаю в нём Сиона, среднего сына начальника дворцовой стражи.
— Мудрое предостережение, Сион, — я киваю в ответ. — Я буду внимательнее впредь.
Тот снова кланяется и отходит к соседнему строению. Я оглядываюсь по сторонам. Тут в приграничье лес отличается от того, что растёт на горе. Обычных деревьев, лиственных и хвойных, оказывается больше, чем магических, и сила здесь не витает в воздухе. Долгое время мне не доводилось бывать в соседних княжествах, но у меня появляется подозрение, что они, возможно, не просто так рвутся завладеть магией и сокровищами, скрытыми на горе. Где-то в этом мире нарушен баланс, из-за чего всё вокруг захиревает и портится. Печально наблюдать за этим и хочется вмешаться. Однако люди слишком долго притесняли драконов, чтобы сейчас идти им навстречу и пытаться исправить ошибки, что они натворили.
Я направляюсь к палатке вслед за дозорным, но моё внимание привлекает внезапно поднявшийся в лагере шум.
— Что там такое? — спрашиваю я дозорного.
— Наверное, опять поймали лазутчика, — отвечает тот, прищурившись, глядя на собравшихся кругом сослуживцев. Мне остаётся лишь понимающе кивнуть. Я уже отворачиваюсь, как вдруг до моего уха доносится женский крик.
— Отпустите! Что вы себе позволяете?! Кто-нибудь, на помощь!
— Кажется, девица, — задумчиво говорит дозорный. — Вот только языка никак не разберу.
— Да как же? — удивляюсь я и смотрю на него недоверчиво. — Она же по-нашему говорит.
Приходит черёд дозорного пялиться на меня удивлённо. А я не могу понять, что не так.
— Уж не знаю, эльфийский или орочий это язык, но точно не наш, Владыка, — качает он головой и опускает взгляд.
Я задумчиво потираю подбородок. Кем бы ни была лазутчица, а моё внимание ей удалось привлечь. Поворачиваюсь и иду к месту, где собрались другие дозорные. Мой провожатый спешит за мной.
— Постойте, Владыка! А что, если это их план?! — восклицает он мне в спину. — Известно же, что у Стефана Лютого день ото дня идеи, как вас извести, всё злее и коварнее.
— Может, и так, — соглашаюсь я. — Но я не стану близко подходить к ней. Просто посмотрю, кто она есть такая.
— Это тоже не безопасно. Я слышал, на юге есть убийцы, что плюются отравленными иглами на расстояния.
— Ну хватит! — я оберачиваюсь и строго смотрю на парнишку. — Мужчина я или нет? Неужели должен бояться одной единственной безоружной женщины? Это уж совсем стыд какой-то!
