— Благодарю, — преподавательница царственно опустилась на стул. Я же присела обратно на кровать — на самый краешек, словно на экзамене у строгого преподавателя.
— Симпатичная комната, — вежливо заметила гостья. — Всё-таки у Бист неплохой вкус. Да и разместила она тебя с пониманием.
— В том смысле, что подальше от принца?
— Именно, — ментор Орлова устремила на меня взгляд не старчески ярких зелёных глаз. — Вы очень неудачно с ним схлестнулись, причём, полагаю, ты сама не понимаешь силу своего удара.
Я отрицательно мотнула головой: конечно, я не понимала! Меня, как щенка за шкирку, бросили в этот мир — не спросив, не объяснив... Почувствовав, что на глазах вновь вскипают слёзы, я оборвала мысль и отчаянно заморгала.
Гостья устало вздохнула и заметила:
— Надеюсь, когда-нибудь господин ректор поймёт, что самое эффективное решение не всегда самое лучшее. В конце концов, тебя забирали не из ада советской России, а из вполне цивилизованных условий.
Последняя фраза отвлекла меня от переживаний лучше любых приказов взять себя в руки.
— Так вы тоже с Земли! Теперь понятно... — Я замолчала, сообразив, что продолжение про фамилию будет не слишком вежливым. А затем проделала нехитрые арифметические вычисления и всё-таки ляпнула бестактность: — Ой, а сколько же вам тогда лет?
Ментор Орлова посмотрела с укоризной.
— О таком не принято спрашивать во всех мирах. И потому отвечу расплывчато: драконы живут гораздо дольше людей. А здесь даже пришельцы вроде нас с тобой — драконы.
— Почему?
Укоризны во взгляде собеседницы стало больше.
— Потому что другие этому миру не подходят.
«Это же очевидно», — угадала я недоговорённое и отчётливо ощутила собственную глупость.
Между тем преподавательница продолжила:
— Однако я пришла не для того, чтобы обсуждать нюансы выбора кандидатов на обмен. Мне хотелось бы несколько сгладить твоё первое впечатление от Академии Драмион — догадываюсь, не очень приятное.
Я кивнула, не видя смысла кривить душой.
— Тогда начну с главного достоинства Академии. — Для пущей вескости собеседница выдержала паузу. — Здесь не учат пустому. Всё, что ты узнаешь за будущие полтора семестра, обязательно пригодилось бы тебе в этом мире. И в такой компоновке учебной программы основная заслуга господина ректора. Да, — она слегка повысила голос в ответ на непроизвольную гримасу на моём лице, — после его поступка ты относишься к нему предвзято. И потому прошу пока верить мне на слово: Ричард Стронгхолд — один из лучших ректоров нашей Академии.
— Я постараюсь, — большего я пообещать не могла.
Ментор Орлова царственно кивнула и заговорила дальше.
— Второе достоинство — отношение преподавателей. У нас нет любимчиков или изгоев, и со всех мы спрашиваем одинаково. Принцу Алеку ещё предстоит с этим столкнуться — когда после посвящения он станет просто Алеком. Для всех.
Я злорадно усмехнулась про себя — для такого сноба это будет весьма болезненно. И тут же получила в свой адрес:
— Тебе тоже стоит заранее смириться: преподаватели ко всем студентам на «ты». И ректор не исключение.
Я было открыла рот, чтобы начать оправдываться в духе «он сам виноват», но вовремя поняла, как глупо буду выглядеть, и промолчала.
— И, наконец, третье достоинство — студенческое братство. Не смотри с таким подростковым цинизмом — говорю по собственному опыту. Когда я, тридцатилетняя, битая жизнью чужачка, оказалась на первом курсе с восемнадцатилетками, они, естественно, какое-то время относились ко мне настороженно. Однако «дух Академии» не просто красивая фраза. И меня приняли, — ментор Орлова устремила за окно невидящий взгляд. — Поддержали, помогли почувствовать себя своей. Столько лет прошло, а я до сих пор помню то ощущение — словно заходишь из мёртвой морозной ночи в тепло человеческого жилья. Удивительно ли, что я осталась?
