«Сейчас я поднимусь».
— Ой!
Я клещом вцепилась в драконий гребень.
«Спокойно. Я тебя не уроню».
— Угу, я сама свалюсь, — пробормотала я, не без паники глядя на оставшиеся внизу камни. — Господи, какой же вы высокий!
«Это комплимент?» — Стронгхолд повернул ко мне голову, и я, заметив весёлый блеск в серых глазах под костяными дугами, сердито буркнула: — Не дождётесь!
«Очень, очень жаль, — разумеется, в ректорском тоне не было и намёка на сожаление. — Ну что, полетели?»
И не дожидаясь моего рефлекторного «Нет-нет-нет!», он распахнул крылья.
— Мама-а!
Мы поднимались. Неспешно, широкими кругами, всё выше и выше, к первым искрам звёзд на бледном небесном холсте.
«А н-ничего так. — Зубы у меня отбивали чечётку, что сказывалось даже на мыслях. — Г-главное не тошнит».
«Не смотри пока вниз, — посоветовал Стронгхолд. — Смотри вперёд и по сторонам».
И, естественно, я тут же бросила взгляд на землю и отчаянно зажмурилась.
«Воплощённый дух противоречия, — хмыкнул дракон. — Расслабься и оцени, куда мы летим. С закатной Короной гор может сравниться только рассветная».
Я боязливо открыла глаза и ахнула — на этот раз восторженно. Три высоких пика впереди и впрямь напоминали зубцы короны, и снег на их вершинах пылал алым и терракотовым.
А дракон всё подначивал: «Оглядись» — и я смотрела, пила глазами невиданную красоту, напрочь позабыв о страхах.
«Взглянем на восток?»
Плавный разворот, и вот перед моими глазами уже была бархатная темнота с узким, только-только наливавшимся золотом месяцем.
— Потрясающе.
Бивший в лицо ветер унёс мой выдох, но я не чувствовала ни его силы, ни холода поднебесья.
«Не держись. Раскинь руки, будто летишь».
Я хихикнула, вспомнив знаменитый эпизод из «Титаника», и бесстрашно разжала хватку.
Свобода. Ветер. Безграничное небо.
— Я лечу-у-у!
«Именно, Стерх. Именно. А теперь — по-настоящему, и не бойся. Если что, я поймаю».
Драконья спина вдруг исчезла, и я оказалась по-лягушачьи распластанной в воздухе. Но теперь не одна — меня поймал за руки оказавшийся прямо передо мной Стронгхолд в человеческом обличье. Несколько секунд мы падали двумя парашютистами, а затем ректор подмигнул мне и с ободряющим «Лети!» отпустил.
И тогда я наконец почувствовала это. Как раскрываются из-под лопаток крылья, как бьёт по воздуху гибкий хвост, помогая держать равновесие, как удлиняется шея, а ногти становятся когтями.
И как классно могучим взмахом остановить падение, и послать себя вверх, и ощутить, что тебе вдруг подвластен целый воздушный океан.
«Йех-ха!»
Чистый кайф. Зачем драконы вообще превращаются в людей?
«Попробуй пике».
Я повернулась к летевшему рядом дракону-Стронгхолду. По его бронированной морде сложно было разобрать эмоции, но голос звучал с явным удовлетворением.
«Что?»
«Это вот так, смотри».
И сложив крылья, он камнем рухнул вниз, к сумеречным ущельям, чьё дно скрывали сизые туманные клубы. Чтобы почти над самыми скалами резко рвануть обратно в небо.
«Ух ты! И я смогу?»
«Давай, Стерх, не трусь!»
Подначка была откровенно детской, однако я повелась. С визгом понеслась к земле — и взмыла вверх, едва не коснувшись брюхом острых камней. Поднялась к парившему в высоте Стронгхолду и сообщила: «Это в двести раз круче любых американских горок!»
Ректор издал громкое хмыканье, но вместо комментария сказал: «А теперь штопор», — и нырнул, винтом закручиваясь вокруг своей оси.
