– А почему?
– Так, хозяин какой‑то странный. Очень странный. Кстати, барабанил когда‑то в «Землянах».
– Группа моей молодости. А куда они делись потом?
– Не знаю. Кому они на фиг нужны?
– Как это – кому нужны? Их вся страна практически слушала. «Но снится нам не рокот космодрома…»
– «Не эта ледяная синева…», – напеваю я, пародируя.
– И все‑таки, лучше, чем официоз. Леонтьев, Пугачева, Кобзон…
– А «Земляне» – не официоз?
– Не настолько…
– И тебе они правда нравились?
– В общем, нравились. Только не эта песня, а другая. Ее реже крутили по телевизору. Называется «Путь домой». А потом появились итальянцы…
– И ты слушала итальянцев…
– Ну да, итальянцев. Челентано, Тото Кутуньо, кто‑то еще там был… Да черт с ними со всеми. Я музыкой не очень увлекалась. Так, слушала иногда. Поэтому удивительно, что ты вдруг так увлекся. Ты что, хочешь стать музыкантом, заниматься этим серьезно?
– Не знаю, вряд ли. У нас музыка непопсовая, играем для себя.
– Для самореализации?
– Вроде того.
* * *
Подхожу к окну. Серо и пасмурно. Над домами плывут тучи. На шоссе, в сторону центра – пробка.
Первых двух пар по пятницам нет, а дома сидеть тоскливо. Я стаскиваю спортивные штаны и натягиваю джинсы.
Перехожу Шипиловский проезд, иду вдоль зеленого забора. Над ним накручены петли колючей проволоки. Слева, за таким же забором – кирпичное строение с трубой. Вокруг него бегают собаки. Одна замечает меня, гавкает. Я не реагирую, собака замолкает.
Забор кончается. Внизу – овраг, за оврагом – лес, еще дальше – микрорайоны одинаковых домов. Забор покрыт разноцветными надписями, большинство нечитаемы. Одна – явно свежая, черным фломастером: «Кто это прочитал тот пидарас».
Под ногами – пачка от сигарет «L&M», раздавленная пластиковая бутыль от пива «Очаково». В землю впечатались пробки от «Клинского», «Балтики» и «Эфеса».
Здесь по – прежнему тусуются тинэйджеры. Лет шесть – семь назад мы тоже тусовались на этом пятачке, между забором и оврагом, но редко. Чаще всего здесь сидели парни постарше, пили пиво или водку. А мы обычно сидели на трубах – две параллельные трубы теплотрассы проходят через весь овраг на высоте метров двадцать.
Настроение говенное. Последняя репетиция была дурацкой. Глеб орал на Леху – он неровно стучал. Леха нервничал и играл еще хуже. Я пытался разрулить ситуацию, но Глеб меня не слушал. Он пришел поддатый и на репетиции выдул две бутылку пива.
Не знаю, зачем все это надо? Зачем тратить время и деньги на «репы»? Может, ни фига не получится, никто не будет нас слушать? Может, нигде не сыграем вообще, никому не будем нужны?
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
