“Я оценила, - хотелось завопить Кристине. - Но не прощу". И как всегда промолчала. Что толку обсуждать эту историю, лишь сотрясать воздух. Ее и так считают везунчиком все, кроме Виолетты и Берта. Только они видели и понимали, какой ценой достаются Кристине деньги, халявные, по мнению многих. Виолетта выгрызла уступку, позволяющую ей находиться с Кристиной в мастерской. Это немного помогало. Сама Кристина хотела бы относиться к этой ситуации проще, включить цинизм и оптимизм. Брать, пока дают. Пользоваться и кайфовать.
Она ведь всей душой мечтала о финансовой независимости, готова была работать до черных мушек в глазах. Чтобы доказать себе, что она самодостаточная. Чтобы компенсировать бедное детство. Чтобы поставить достойный памятник родителям на могилу. Чтобы помогать старику, спасшему ее. Мечты сбылись. У нее есть собственное жилье и памятник родителям она поставит уже летом. Старику сразу отправила посылку с полезными в хижине вещами и теплым спортивным костюмом в подарок к празднику.
Только никакой радости Кристина не ощущала. Как будто она снова превратилась в маленькую бесправную девочку, которую тягают туда-сюда любящие родственники. И везде надо быть послушной и благодарной. На редких встречах с автором книги, на совещаниях с владелицами фирмы, в мастерской для Густаво, которую напополам арендовали издательство и фирма. В мастерской было сложнее всего. Здесь она оказалась совершенно беззащитной.
Густаво впивался в нее цепким взглядом, рассматривал каждый миллиметр на лице и теле Кристины. Не прикасался. Но у Кристины было жутковатое ощущение, что ее сжимают в объятиях и целуют. Как хорошо, что организм Кристины разучился возбуждаться. Женская суть сломалась. Она не реагировала телесно на взгляды Густаво. Не смущалась, не загоралась от его страсти, не увлажнялась, не заигрывала в ответ. Оставалась равнодушной.
Наверно, Густаво это выводило из себя. Ему нравилось подчинять и обольщать. Кристина при внешней покорности не подчинялась и не обольщалась. Приходила, переодевалась в заготовленные костюмы и вставала в нужную позу. На час или два. Как живая статуя. Только была вынуждена запретить Виолетте сопровождать ее. Мастерская настолько пропахла Густаво, что Виолетта с порога начинала облизывать губы и чихать.
- Хочешь совет, малявка? - время от времени Густаво напивался и начинал поучать Кристину. То, что Кристина не отвечала, его не останавливало. - Запомни как надо решать проблемы! Кроме меня никто тебе такого не скажет.
Густаво обошел вокруг Кристины, восхищенно поцокал, показал рукой, куда нужно сдвинуться. Одобрительно кивнул и вернулся к мольберту.
- Так вот. Ты должна трахнуть свою проблему первой и получить удовольствие. Иначе проблема сама тебя трахнет, как уж сможет. И, скорее всего, тебе не понравится.
- Угу, - кисло соглашалась Кристина. Как трахнуть проблему по имени Густаво, у нее идей не было. А еще ей снова начал сниться таинственный шаман из детских снов. В новых снах шамана окружали призраки, они стаей налетали на Кристину щекотали и щипались. От страха она немедленно просыпалась. И весь день не могла прийти в себя.
Ближе к вечеру в мастерскую врывался кто-нибудь из хозяек фирмы и Кристина понимала, что ее время закончилось. Торопилась в раздевалку, сбрасывала с себя прозрачную маечку и полупрозрачные шаровары. Очевидно было, какое действо начнется скоро на диванчике в углу. Не хотела знать и слышать. Выбегала на улицу, толком не застегнувшись, но пошлые звуки все равно успевали достигнуть ушей. Густаво исполнял свой же совет. Трахал проблему первым.
