А на следующий день познакомилась с тобой. Уголовка – это серьезно. Но я не думала, что настолько…
– И решила его отмазать?
Лидия Павловна смутилась.
– Вспомнила про плешивого… – Она сделала гримасу, словно ее сейчас стошнит.
Капитан Якушевский никак не мог решить, что ему делать. А делать что-то было надо. Иначе он просто взорвется, и на письменном столе, за которым сидит, появится большое мокрое пятно. А пятен на столешнице уже хватало. Ну не таких больших, как останется от него, капитана Якушевского, но все же…
Откуда Ушан узнал все подробности приключившихся с Лидией Павловной событий? Кто ему о них шепнул? Он что? Экстрасенс? Провидец? И считает всех нас за дураков? Спросить у него прямо, в лоб или подъехать издалека? Дескать, откуда…
И тут в кабинет вошел сам полковник. Посмотрел внимательно на Дмитрия и спросил:
– Чего такой хмурый? С похмелья?
Капитан забыл все свои варианты и выпалил:
– Михаил Андреич, вы экстрасенс?
– Ну, экстрасенс. И что? – он даже не удивился вопросу. – Но и полковник тоже. Прошу доложить, Димитрий, с какого бодуна тебя в параллельные миры потянуло? – Он внимательно посмотрел на капитана, покачал ушастой головой. – Опять «Багратион»? Смотри, втянешься незаметно. Есть у меня одна мыслишка… – Он махнул рукой. – Ладно, замнем для ясности. А какие у нас дела в этом мире?
– Неважные у нас дела, товарищ полковник. Мамыкин уехал отдыхать в Анапу, на море…
– Пошел купаться Уверлей?
– Мы проверили, у него в этом месяце отпуск. Так что все по закону.
– А что попугай говорит? Кеша, что ли?
– Павлуша. Он молчит. – Якушевский, наконец, улыбнулся: – А Женю Филина он сразу разоблачил. Как увидел, тут же заорал: – Шпик! Шпик!
Полковник нахмурился:
– Что же вы у меня такие приметные? Каждый попугай вас за версту вычисляет! Кстати, а какой он породы?
– Да никакой. Просто попугай.
– Просто-то просто… Наверное, жако. Африканский. Они самые разговорчивые. Серые, хвост красный. Водятся там, где растет масличная пальма.
– Михаил Андреевич, – сказал Якушевский проникновенно. – А что вы все про попугая? Он у нас за главного сыщика, что ли?
– Да, Димитрий, ты у нас еще мал и глуп…
Капитан покраснел, приготовившись услышать крепкое словцо, но полковник знал, когда надо остановиться.
– Не будь попугая, разве ты бы так быстро вышел на этого… «профорга»?
«Ну, что я все время краснею, как барышня? – подумал Якушевский. – Ушан же все просекает! Решит, что я хлюпик и чистюля!» И, чтобы разрядить обстановку, сказал:
– Так я хотел объяснить, почему заговорил об экстрасенсах…
– Хотел объяснить! – проворчал полковник. – Ты меня впрямую экстрасенсом обозвал!
– Вы же все подробно объяснили, а сказали, что просто фантазируете. А Лидия Павловна тогда еще не нашлась…
– Вот продувная бестия!
Увидев, что капитан побагровел, Ушан поднял руки:
– Сдаюсь, сдаюсь! Честные глаза! Да не честные, а просто красивые. А красивые глаза всегда лживые! Запомни это, Димитрий. Когда-нибудь помянишь старого деда.
Но Якушевский запрограммировал себя совсем на другое:
– Одно из двух: или вы переговорили с девушкой, или вы, вы… только вы, товарищ полковник, не обижайтесь, настоящий экстрасенс.
– А что, она тебе нарисовала правильную картину битвы?
– Да! И все сошлось. Так, пара деталей не совпадает, а в остальном… В остальном так и было. Увидев Мамыкина в «глазок», она пришла в ужас. Что ему понадобилось в этой квартире?
