Последние цезари Византии - страница 12

Это дерево было образом сына Эртогрула, истинного основателя народа и господства османов или оттоманов.

Новый завоеватель пересек Геллеспонт, и его присутствие распространило ужас в Херсонесе, жители которого бежали, оставив земли невозделанными на десять месяцев. После захвата Икония у монголов Осман атаковал храбрых рыцарей Святого Иоанна Иерусалимского на острове Родос, где они только что обосновались; но был отбит французом Фульком де Вилларе, великим магистром ордена (1315). Вскоре он оправился от этой неудачи благодаря внутренним волнениям в греческой империи. Наконец, в течение двадцати семи лет своего правления он постоянно совершал успешные набеги и подчинил большую часть владений сельджукских турок. Захват Прусы, одного из важнейших городов Малой Азии, его сыном Орханом, увенчал успех его оружия. Гордый завоеванием столицы и достойной его гробницы, Осман умер в том же году (1326), пресыщенный годами и славой, и почитаемый османами, которые с удовольствием признают в нем, наряду с предприимчивым гением и неукротимым мужеством, все качества, обычно присущие основателям империй. В момент последнего вздоха он обратился к старшему из своих сыновей, Орхану, который должен был стать его преемником, с выражением своей воли, рекомендовал ему не искать поддержки в тирании, считать справедливость самой прочной опорой государства, защищать своих подданных и править справедливо и мягко. Четыре месяца назад его в могилу опередил шейх Эдебали, ставший его тестем, а через месяц после него – его супруга, по имени Малхатун (женщина-сокровище), и он успел отдать им последние почести.

Завоевание Прусы может служить настоящей датой основания Османской империи. Взойдя на престол между гробом отца и колыбелью сына, украшенный лаврами недавней победы, Орхан превратил этот город в мусульманскую столицу. Он основал там мечеть, больницу и колледж, где самые искусные преподаватели привлекали персидских и арабских студентов из древних школ Востока. Одной из его первых забот было предложить своему брату Алаэддину раздел отцовского имущества, но тот отказался даже принять половину стад лошадей, быков и овец, попросив лишь для своего проживания деревню, расположенную на равнине Прусы, на западном берегу Нилюфера. «Что ж! – сказал Орхан, – раз ты не хочешь владеть лошадьми, коровами и овцами, будь тогда для меня пастырем народа, то есть визирем». Алаэддин, подчинившись желанию своего государя, стал первым визирем империи и разделил с князем заботы и тревоги управления. Не имея отношения к военному делу, Алаэддин занимался только администрацией и укреплял империю мудрыми установлениями, в то время как его брат расширял её новыми завоеваниями. Орхан отличил солдат от граждан одеждой и приказал, чтобы они носили исключительно белые тюрбаны. Затем он начал чеканить монету со своим именем и отверг, как последнее напоминание о прежней зависимости, монету с изображением сельджукидов Икония.

Войска Османа состояли лишь из непокорных отрядов туркменской кавалерии, которые служили без жалования и сражались без дисциплины. Он подал пример набора своей армии из пленных и добровольцев. Его сын решил усовершенствовать эту систему и создать милицию, которая, отрекаясь от своей родины, семьи и религии, отныне имела бы только волю своего вождя и пассивное повиновение. Он воспитывал в исламе молодых христианских детей, взятых на войне до возраста разума, и из этих несчастных сирот, которые не знали другого ремесла, кроме оружия, создал грозный корпус, которому османы обязаны большей частью своих успехов. Орхан сначала довёл численность этой милиции до двадцати пяти тысяч человек. Благодаря его заботам и уму искусные мастера построили машины, необходимые для осады и штурма городов.