Последний лед. Стихи и проза - страница 3

Предающий меня уже здесь».

Но с трудом разлепляя глаза,

ни один ученик не ответил.

Лишь Иуда пришедший сказал:

«Равви», и поцелуем отметил.

И потом жадных глаз не сводил

он с Христа в ожидании смуты.

Из двенадцати он лишь один

этой ночью не спал ни минуты.

Ну а мы? Мы Христа предаем,

все законы Им данные руша.

Прозябаем в паскудстве своем,

и не видим, как рвем Его душу.

Или спим, не заботясь о том,

что погрязли в обыденной скуке.

Он все ждет нас, раскинув крестом

для объятий простертые руки.

Какая ранняя весна!

Апрель, ненастья нет в помине,

и даль небесная ясна

от сотворенья и поныне.

Какая в мире тишина

стоит в Великую субботу,

но как душа напряжена

и скована одной заботой:

ждать, ждать Спасителя Христа,

у смерти вырвавшего жало.

Суббота праведно чиста,

свет воскресенья отражала

схожденьем дивного огня

на гроб Господень.

Чудо это

таит до нынешнего дня

и дарит нам Суббота света.

Еще Спаситель не воскрес,

но радостное ожиданье

огня сходящего с небес

действительность, а не преданье.

Суббота, Он в гробу еще,

и в то же время, верить надо,

спустился в ад. Тех, кто прощен

он вывел из застенков ада.

Во храме – благовест свечей,

и Пресвятая плащаница,

чин освещенья куличей,

и радость в души к нам стучится.

А завтра самый светлый день —

Его святое воскресенье.

Уйдет страстной недели тень,

и мир исполнится веселья.

«Христос воскрес» – и в сердце свет,

и взгляд уходит в поднебесье,

оттуда слышится в ответ:

«Христос воистину воскресе».

Свет в душе от солнышка весеннего.

Свет в душе от пламени свечей.

Светлое Христово Воскресение —

мира многотрудное спасение.

Яркое, манящее веселие

расписных яиц и куличей.

Трусливо палачи зарыли

и крест, и гвозди, и копье,

казалось им – навек сокрыли

Христову славу, свет ее.

Но тот, кто ищет – тот обрящет,

по царской воле найден Крест,

воздвигнут он животворящий,

огромен, виден всем окрест.

Горит огнем неопалимым

он – светоч в городе святом.

Не только над Иерусалимом,

над всей землею поднят он.

Сквозь холод, мрак, по бездорожью

иди же по его следам,

ищи, неси к его подножью

свой крест, что во спасенье дан.

А если кажется, что выше

твой крест твоих ничтожных сил —

к распятью подойди поближе

его слезами ороси.

Омой же душу покаяньем

чтоб испытанье превозмочь,

И с Ним почувствуешь слиянье,

уныние отступит прочь.

Найди меня, утешь меня, приди

туда, где вторя плачу грустных вдов,

серебряными пальцами дожди

перебирают струны проводов,

и барабанят в темное окно,

в которое смотрю я без конца,

и понимаю: в жизни не дано

мне ни любви, ни принца, ни венца.

Найди меня среди заблудших душ,

мой ангел, невостребованный мной,

и стену маловерия порушь,

открой мне мир свой дивный, неземной.

Свете Светлый,

светло на душе у меня,

когда ты осеняешь крылом,

с неба благовест шлешь, и, трубя, и звоня,

и судьбы исправляешь излом.

Свете Светлый,

не дай опуститься во тьму,

нисходя по ступеням грехов.

Ты и сердцу защиту даешь и уму.

Не оставь же во веки веков

мою грешную душу, и здесь на Земле,

и потом в неизвестной дали.

Помоги оправдаться на страшном суде,

удали от меня, удали

козни царствия зла.

Помоги мне прозреть

отличать где лицо, где испод.

Свете Светлый,

внезапно не дай умереть

предвари покаяньем исход.

Что делал ангел, данный от рожденья

мне, нерадивой, тонущей в грехах?

Что делал он до моего крещенья?

Мне кажется, что нес он на руках

затерянную душу. Тихо воя,