Последний рейс - страница 16

– Ты что, Витёк, совсем опупел? Ну, тупой! Дубина! Ну, нафик тебе ОУБ-три? Там же коктейль брометила с кислотой и воздухом. Он не разборный. Его только знай взвешивают. Повесь на место.

– Вот падла! – услышала Алиса голос Витька. – Козёл! Ты зачем уронил мне его на больную ногу, сучара?

– Витёк, я нечаяно, честное слово. Извини.

Со стороны палубы, за переборкой, послышалась возня, металлический щелчок и быстро удаляющиеся шаги. Алисе очень захотелось посмотреть, чем это ночью, на палубе, занимается неразлучная троица друзей. Чего это им не спится? На вахту им с четырёх утра. Что это их черти мордуют? Почему не спится? Почему они по судну шляются? Шурочку давно списали. Желающих на них позариться более нет, а им всё не спится. Ишь ты, шастают. Интересно, с чего бы это? Алиса накинула курточку и осторожно открыла дверь, стараясь всё сделать очень тихо, чтобы не привлечь внимания троицы, которая спускалась по трапу на корму судна, тихо передвигаясь по железной палубе. Это, наверное, неспроста, подумала Алиса. Она увидела, как троица подошла к пожарному щиту, посмотрела на ломы, багры, топоры и вёдра, а затем центровик подошёл к щиту и сняв огнетушитель, встряхнул его. Нет, не тот. Они двинулись дальше. Возле очередного огнетушителя центровик остановился, снял его, протёр ветошью, затем прикинув на вес, встряхнул, внимательно осмотрел крышку и отвернул её. Вылил жидкость из большого красного стакана. Алиса остолбенела. Светила полная луна и свет падал на предмет, который держал центровик, кроваво яркого цвета.

– Видите мужики, – сказал центровик.– Вот сюда мы положим все наши сбережения. Вы знаете кто их дал. Но молчок. Смотрите, всем поровну. Здесь три косых зелёных. Нам их в жизни не заработать. Сюда ложим. Придём на берег, заберём. Только мы знаем где они лежат. Думаю, что среди нас нет крыс. Придём с рейса, заберём. Запомнили? ОП-М №21.

Центровик что-то завернул в тряпку и опустил в огнетушитель. Затем сунул туда ещё один свёрток и закрутив крышку огнетушителя, повесил его на прежнее место.

– Ты, чего Санёк, даже не дал денюжку пересчитать? – спросил его Козлов.

– За кого меня держишь? Я, что фуфло? Вон, смотри, с сээртэшки концы дают. Хочешь чтоб мы опоздали? Ну ка, давай мигом принимай. Надо быстро убираться, пока никто не видел. Живей лови.

Алиса, из укрытия за трубой, смотрела, как Козлов, Витёк и центровик, согнулись за борт и выловили конец каната, пропустили его через буш-принт и вытянули на корму один мешок, затем второй, а через некоторое время и третий. Отсоединили их от каната. Затем отдали канат на соседнее судно. Центровик открыл дверь судовой трубы, которая расположена на корме, внесли туда мешки и скрылись. Ну, вот и всё, подумала Алиса, ищи их теперь, свищи. Сверху их ещё можно проследить, что они делают и чем занимаются, а внутри судна? Да там же столько всяких проходов, где ползают донкерманы, механики. Алиса подошла к трубе и дёрнула за дверцу. Дверка была закрыта изнутри. Ну, вот и всё. Никогда мне не узнать, что было в тех мешках и для кого они предназначались. Вот уроды! Что делают! Центровик говорил, да не сказал до конца. Чёрт подери, надо хоть посмотреть, что они там в огнетушитель положили. Они говорили про какую-то зелень.

Небо резко потемнело и яркая, полная луна ушла за тучу. Пол неба над судном разрезала ослепительная, клиообразная молния. Корма осветилась. Как выстрел грянул гром и через минуту на судно обрушился тропический ливень. Дождь лил, как из брандспойта. Алиса за две секунды промокла до нитки. Ну, до чего же хотелось бы посмотреть, что они туда положили. Но, как это сделать? Наквозь мокрая и злая, Алиса, полезла по трапу наверх и едва успев открыть дверь палубы в коридор, увидела страшные вспышки молнии и услышала раскаты грома. Открыв дверь своей каюты, она увидела, как тропический ливень хлещет за открытым иллюминатором. Промокшая до нитки и оставляя на палубе мокрые следы, она подбежала к иллюминатору и задраила его. Закрыв дверь на замок, сняла мокрую одежду и обтёрла всё тело махровым полотенцем. Одела ночную рубашку и забралась под одеяло. Господи, зачем тебе всё это надо? Спи родная, подумала о себе Алиса и уснула здоровым и крепким сном.