Последний век мира - страница 12

– Прямо как Долим, когда взял фиолетовую краску для твоего плаща, Фид, ради своего рисунка, а мама его отчитала. – посмеялся Форут. Все подхватили его иронию, припомнив забавный случай.

– Да, я этот цвет ждала месяц. Пока его изготовили, пока из Харрасса прислали… Думала и не дождусь. – Спиранта хмыкнула с улыбкой и добавила: – А, пока папа лежал без сознания, эта свора подняла его грубо и хотела унести, но один заметил меня. Тотчас они также грубо бросили его, отдали приветствие и стояли, словно кол проглотили. Спустя некоторое время старший офицер придумал оправдание, сказав: «Этот человек выдавал тайны Эстина за заставу своему народу. Мы его поймали, когда он передавал сведения отвергнутому, и задержали. Но он пытался убежать». Надо ли говорить, какой разгром я им учудила? Ведь я знала его, а еще лучше знала этих вояк. От моего крика они вжались в стену. Лекарь тем временем положил на койку Юстоса, где тот и очнулся.

Глава семейства продолжил:

– Так мы и познакомились. Потом частые пиры Дуктора в замке и прогулки на лодке в гаване сблизили нас настолько, что мы рассказали верумию о предстоящем нашем соединении.

Спиранта подхватила:

– Он долго раздумывал, а я упрашивала. Дедушка думал, что Юстос отличный воин, но правителя из него нужно постараться будет сделать. Наконец, он сдался. Обряд прошел превосходно. Приехало много гостей союза. Если бы мама была жива, она бы гордилась бы папой, ведь все устраивал он от места проведения и до цветов на дальних кораблях гавани. – Спиранта принялась описывать торжество.

Детям становилось скучно, как и Юстосу. Но, он не подавал вида. Первым не выдержал Форут:

– Прошу меня извинить, но меня беспокоит вопрос. – он промолчал, чтобы не накалить обстановку еще сильнее.

– Что такое? – спросил Юстос. Средний сын ожидал лишь этого вопроса, или хотя бы чего-то похожего на него.

– Мы провожаем дедушку, но никто не знает как он погиб. Может, расскажешь? – он вопросительно посмотрел на отца.

Юстос ожидал любого вопроса, но не этого. Он надеялся как-то отстраниться от этой темы, но она его настигла. Верумий оглянулся на прислугу корабля. Они были далеко, правда, один находился прямо возле них, замеряя скорость.

– Матрос, как зовут? – тактично по-военному решил начать Юстос.

– Нерин, свет пути нашего. – поклонился он верумию.

– Прошу тебя, Нерин, замерь скорость с другого борта и ближе к середине. – он пристально посмотрел на моряка.

Нерин послушно повиновался и ушел. Отец вновь повернулся к детям, произнося почти шёпотом:

– Так вот. Пять светил назад один мой подчиненный шпион доложил, что войско отвергнутых идет на переговоры к заставе. И, если Мурумал с ними не договориться – быть битве. Дуктор взял гарнизон, оставив меня в городе, и отправился на переговоры. Пять суток мы ждали его возвращения, пока я лично не решил выехать к нему. Со мной были только возрожденные, около тысячи. Когда мы приблизились, то обнаружили привычную глазу заставу с лимесами внутри. Командир доложил, что верумия с войском не было, а со стороны запада все тихо. С отрядом мы вернулись на тракт к развилке у хвойного леса и двинулись на юг, в поисках следов. Нашли мы их у шепчущего перевала. Весь гарнизон свернул в него. Мы отправились за ним.

– Так ведь он проклят! – вмешался Форут. – Все, кто им идет – пропадают.

– Мой народ не суеверен. Мы были наготове весь путь через него. Пройдя почти половину, мы наткнулись на Дуктора. Латы обуглены и разорваны множеством ударов, молот – разбит, а сам, словно из воды вылез, но жив. Я подошел к нему. Услышав шаги, он насторожился и схватился за кинжал. Хотя я и стоял рядом с ним, он меня не видел. Дуктор ослеп. – дети заворожено слушали и ловили каждое слово. – Он дергал головой в надежде отогнать темную пелену из глаз, но не вышло. Отряд оставался на месте, но в обороне, окружив тело. Я подошел, нагнулся к нему и тихо сказал, что это Юстос, что он в безопасности. Но, Дуктор будто не узнавал мой голос. Он размахивал кинжалом в попытках убить источник звука, постоянно повторяя «Не обманешь, наваждение! Я тебя достану!». Покой вернулся к нему, когда услышал то, что могли знать только мы с ним. Первое, что пришло в голову – наш разговор перед церемонией соединения. Я напомнил ему, как боялся выходить в толпу, ведь это не битва и не марш. Я сторонился незнакомцев, а он приободрил меня и соврал, что тоже раньше боялся быть в центре внимания, хотя я потом узнал, что он это еще как любил. На перевале лишь я один увидел, как он пустил слезу, вспомнив этот момент, и сказал: «Я выбрался!». Хрипы сдавливали его горло, но он успел сказать: «Уходи с перевала! Здесь лишь смерть! Мы услышали голос Спиранты… Она просила о помощи… Нас затянуло в поток… – голос становился слабее с каждым словом. – Мы попали в мир, который трудно описать… мы не смогли понять ничего… и, от увиденного, наши глаза закрыла пелена… – изо рта стала выходить кровь. – После мы поняли… это был Их мир… мы видели лабиринт Ласпека… его основание… – его начинало трясти, и я дал ему воды. Он сделал пару глотков и продолжил: – Основание первой эры! – тряска нарастала. Дуктор взял меня за руку и привстал в последней попытке сказать: – Мир Карваса. – на этом он опустился и забвенно говорил странные слова. Они не были похожи ни на одно известное. Я приказал погрузить его на носилки и срочно доставить в Мурумал. Однако, стоило нам покинуть перевал, верумий запада скончался. Я до сих пор не могу понять отчего: от воды, огня, удара о камни, или от живого существа… – Юстос замолчал.