7. Глава 7
Народа на полигоне собралось прилично. Что не удивляло, учитывая прекрасную погоду: тёплый ветерок подсушил лужи, а в чистом небе светила полная луна. Почти такая же, как во сне. Макси силком потащила упирающегося Лина в шумную компанию. Кто-то сунул ему в руки банку пива, оказавшегося на вкус как моча, и Лин незаметно его вылил, раздражаясь от навязчивых расспросов о соперниках и беспардонной оценки его физической формы. Собирающиеся делать ставки игроки пялились на него, как на беговую лошадь, не стесняясь вслух обсуждать прогнозы. Нагрубив и послав подальше двух особенно настырных зевак, Лин плюнул на всё и ушёл.
Спрятался недалеко от маршрута, полистал в телефоне списки команд и сделал ставку. На себя. Долго сомневался в сумме и прикидывал, стоит ли идти ва-банк или разделить деньги и поставить вторую часть на другого кандидата? Но в итоге просто нажал на кнопку и выдохнул. Если не повезёт, то винить придётся только себя. Лин не считал себя игроманом, не любил азартные игры из-за Георга, чей дурной пример всегда маячил перед глазами, но оправдывал себя тем, что вполне отвечает за свои действия. И, в отличие от отчима, не брал в долг, если не мог отдать. И заботился о семье — о братьях и маме. А ещё Лин очень надеялся, что сможет выиграть, где-то подсознательно ощущая смутное предчувствие победы.
Кеннет с дружками в этом туре не участвовали и даже не приехали смотреть. Хотя Лин и не рассчитывал с ними пересечься. К старту он подошёл в дурном настроении: сказывался недосып, а когда включили свет, стало совсем грустно — две предыдущие трассы превратили в одну и усложнили словно с намерением развлечь зрителей частыми падениями бегунов. Лин с тоской глянул на блестящее натёртое жиром бревно и специально устроенную под ним лужу. Грохнуться туда, изваляться в грязи, а потом всю ночь работать в мокром — красота, именно об этом он и мечтал.
Его противником оказался здоровенный мужик под два метра ростом. Без сомнения все высокие препятствия такой верзила легко преодолеет. Зато там, где надо нагибаться или ползти, Лин сможет его обогнать. Эти мысли приободрили. Лин встряхнулся и сосредоточенно уставился на трассу, быстро просчитывая, где разогнаться, а где лучше не спешить. Рука сама потянулась к карману, Лин нащупал медальон, вновь чуть прохладный и гладкий, провёл по волчьей морде пальцами и почувствовал себя увереннее.
А дальше — вперёд. Стоило прозвучать сигналу, и Лин рванул, не сомневаясь, что бревно с первого раза не пройдёт. Поэтому двигался по нему с черепашьей скоростью. Свалился всего раз и весьма удачно: только ноги замочил. Зато остальные участники развлекли толпу на славу. При каждом падении зрители взрывалась хохотом и улюлюканьем. Лин проходил препятствия с самого края и почти не привлекал внимания азартных болельщиков, его заметили, когда большая часть трассы осталась позади. Он вскарабкался на высокую стену и нервно сглотнул. Крутой спуск представлял из себя узкие досочки-ступеньки, установленные зигзагом и на расстоянии больше метра друг от друга. Если свалишься, можно и шею свернуть. Но отчего-то Лин не сомневался, что справится, а когда понял, что остальные соперники серьёзно отстали, за спиной и вовсе будто крылья выросли. Легко проскакал по досочкам и ни разу даже не пошатнулся. Остаток маршрута пришлось ползти, карабкаться и протискиваться, но тут рост и телосложение сыграли на руку, и Лин финишировал первым, опередив всех больше, чем на десять секунд.
