— Народ потом искал, — добавил коренастый мужчина, поправляя съехавшую на
глаза шапку. — Каждую щель обшарили, каждый закуток проверили. Пусто там,
госпожа.
— Ясно, — кивнула я, обменявшись многозначительным взглядом с Базилом и
немного помедлив, добавила: — Сегодня пойдем смотреть замок, вернее то, что от
него осталось. Есть ли среди вас те, кто сможет проводить нас коротким путем?
— Как не быть, внук мой сходит, — тут же отозвалась старуха. — Мальчонка все
тропки знает, даром что молод.
— Сын пойдет, — подала голос женщина лет сорока в застиранном платье. — Он
уже за воротами вас дожидается.
— Хорошо, значит, не будем более задерживаться, — улыбнулась я, легко
спрыгивая с бочки. И, подхватив бурдюк с целебным отваром, заботливо
приготовленным Томом, я направилась к выходу...
Короткая тропа к замку петляла между острыми скалами, чьи серые громады
нависали над узкой тропой подобно окаменевшим великанам. Их изъеденные ветром
вершины терялись в низких облаках, а по растрескавшимся склонам змеились тонкие
ручейки, оставляя за собой ржавые потеки.
Мальчишки, вызвавшиеся быть проводниками, уверенно вели нас вперед. Старший,
русоволосый паренек лет пятнадцати, и щуплый мальчуган с веснушчатым лицом,
перепрыгивали с камня на камень с ловкостью горных козлов. Их босые ноги,
покрытые многолетними мозолями, казалось, не чувствовали острых краев щебня.
— Здесь осторожнее, госпожа, — предупредил старший, придержав рукой
осыпающийся край тропы. — Камни после дождей скользкие, да и почва ненадежная.
В прошлом году Мирт, сын кузнеца, чуть не сорвался здесь.
— Смотрите! — внезапно воскликнул младший проводник, указывая на темный
провал в скале, откуда тянуло затхлостью и холодом. — Это один из входов в
старые выработки. Дед рассказывал, что раньше здесь добывали какие-то особые
камни, которые светились в темноте. Говорят, их использовали для освещения в
замке, но теперь таких уже не найти — все выбрали королевские рудокопы.
— И много таких входов? — спросила я, заглянув в темный провал.
— По всей горе разбросаны, — охотно отозвался мальчик, поправляя выцветшую
рубаху, едва прикрывающую острые локти. — Некоторые совсем узкие — только
ребенок пролезет. А есть такие широкие, что телега пройдет. Но там давно
пусто, да и многие ходы обвалились. В прошлом году дядька Мирон полез искать
уцелевшие камни и еле выбрался — за ним целая галерея рухнула.
Харди, шедший следом, что-то проворчал себе под нос о безрассудстве и
жадности, но я не расслышала его слов, мое внимание привлекла странная
рябь в воздухе возле входа в штольню. Воздух словно подернулся дымкой, как
над раскаленными углями, а в глубине на мгновение мелькнула знакомая тень с
приплюснутой мордой и тускло блеснувшими глазами-бусинами.
Бросив украдкой взгляд на спутников: мальчишек, уверенно скачущих по камням впереди,
Брондара, придирчиво осматривающий каждый подозрительный выступ и отца, чья
рука не покидала рукоять меча, я убедилась, что никто из них не заметил демона
и поглощен дорогой, я продолжила подъем.
Чем выше мы поднимались по извилистой тропе, тем сильнее ощущалась какая-то
тревожная неправильность этого места. Воздух становился густым и тяжелым,
словно перед грозой, наполняясь металлическим привкусом. Ветер, гулявший между
изъеденных временем скал, издавал звуки, похожие на приглушенные стоны и шепот
на незнакомом языке. Даже мальчишки-проводники притихли, инстинктивно
приблизившись к взрослым.
