Незнакомое поле просто немилосердно резало мышцы. Я рванулся изо всех сил и от боли на пару секунд потерял над собой контроль.
Мышцы болели так, словно меня уже резало на куски этой сетью, и меня выбило, как выбивает предохранительное реле на системах энергообеспечения.
Сердце рванулось из груди, в глазах потемнело, что-то с жутким треском лопнуло и... поле ослабло.
Я рухнул на пол.
Перед глазами по-прежнему было темно. С потолка за шиворот сыпалась что-то сухое. Мышцы и кости болели.
Я поднялся наощупь и стал тереть глаза.
– А ты говорил, что резервный генератор выдержит! – услышал я весёлый голос эрцога.
Свет мигнул, и я понял, что это не я ослеп – освещение вырубилось. И аварийное никак не могут запустить, хоть и готовы, получается, были к такому повороту событий. Гады.
Ещё раз мигнуло. Загорелось, наконец.
– Живой? – спросил эрцог. И повернулся к Домато. – Вот такое чудовище. Не могут быть у него показатели мозга в норме. Так что ты поразмышляй сегодня на досуге, чего мы ещё не проверили!
Я понял, что Локьё всё это время нарочно выводил меня из себя. Чтобы продемонстрировать, что я могу натворить.
Ну и продемонстрировал, в общем-то. Весь пол был усыпан пластиковой крошкой – это осыпались светоотражающие панели на потолке и стенах. Часть кресел тоже потеряла своё нарядное покрытие.
Но особенно меня поразил лопнувший пополам стол. Огромный литой пластиковый монстр был почти пополам рассечён уродливой трещиной. Это как же меня так угораздило-то?
Один из охранников тоже пострадал – его до сих пор не могли привести в чувство.
Я открыл рот и закрыл. Слишком много было народу, чтобы сказать Локьё, что я о нём думаю.
Отвернулся к стене и стал ждать, пока вынесут стол или выпрут меня.
Но меня не выперли. Наоборот, эрцог разогнал ординарцев, охрану, техников и сел в одно из уцелевших кресел.
Я разглядывал карту. Когда дверь закрылась – повернулся к нему.
Но злость уже, в общем-то, схлынула. И боль прошла. Мышцы покалывало немного, но это было уже вроде щекотки.
Эрцог кивком пригласил меня сесть рядом, за этот самый обезображенный стол.
– А ведь ты знаешь, кто дал мне камень, – сказал я. – Меня допрашивали во сне? В процессе обследования?
Он спокойно кивнул.
– А комедию разыграли, чтобы показать медику?
– Дай-ка сюда сапфир, – попросил эрцог.
Я достал камень и протянул ему.
Локьё встал, открыл сейф и вынул инкрустированную бриллиантами коробочку. Камень вошёл туда идеально, зависнув на силовой подушке.
Эрцог закрыл коробочку и протянул мне.
– Возьми. На контейнере внизу дарственная надпись, чтобы никто не посчитал тебя вором. Это действительно один из родовых камней дома Сапфира, и просто так хранить его может быть опасно для тебя, хаго.
Наверное, я захлопал глазами, потому что он рассмеялся.
– Это тебе за то, что ты испортил веками культивируемую теорию о чистоте крови и прочей светской дряни. Мы провели все возможные генетические сравнения – в тебе нет ни капли от великих домов. Тем не менее – что имеем, то имеем. Сердишься на меня?
– Сам не знаю. Нет, не сержусь. Хотя надо бы. Экспериментаторы хэдовы…
– Ты знаешь, сколько у меня сыновей? – неожиданно спросил эрцог. – Восемнадцать. Но ни к одному я никогда не чувствовал того, что чувствую к тебе, хаго. Будь хотя бы немного осторожней? Мне будет очень жаль, если с тобой что-то случится.
Я хотел спросить, что значит «хаго», но экран связи в каюте вдруг ожил.
