Посвящение Исиды. Том первый. Эта книга о дежавю, о потопе, о посвящении - страница 28

Когда эти деньги перевели на его счёт, у меня с души какой-то тяжёлый камень свалился, и грудь свободно задышала. И ВТОРОЙ ДОЛГ, те пятьсот рублей, мы тоже вернули. Так что, никаких ДОЛГОВ у нас уже не было. Появилась надежда на то, что наше положение станет улучшаться. Даже дни стояли такие яркие и солнечные, которые обещать могли только лучшее. Казалось, что самое худшее для нас, осталось позади.

Но ночью мне приснился какой-то зловещий сон. Во сне я находился рядом с кроватью и заметил притаившегося под ней огромного чёрного скорпиона (скорпион – символ оккультной инициации). Его туловище, хвост и клешни настолько были раздуты, что поверхность его ОКРУГЛИВШИХСЯ частей тела стала совершенно гладкой. Он был настолько огромен, что ВПОЛНЕ вписывался в след ноги взрослого человека. Он был больше, чем ладонь руки взрослого человека.

Потом я почувствовал, что он не один, что где-то в подполье притаились ещё ДВА таких скорпиона. И мне стало ясно, что добраться до них и обезвредить их у меня не получиться. Тут я заподозрил, что ещё ДВА скорпиона где-то спрятались. Я НИЧЕГО с ними не мог СДЕЛАТЬ. Эти скорпионы ОБЯЗАТЕЛЬНО ДОЛЖНЫ были меня ужалить. Эта опасность была неизбежной. Мою грудь мою сдавило невыносимое отчаяние, и я проснулся.

Свежесть утра и яркость света от поднимавшегося над землёй солнца немного успокоили меня.

Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос.

ОДИССЕЯ, песнь XIX, стих 428

7. После ДВУХ лет службы в армии я уже понял, что когда на каждом шагу начинают к чему-то придираться, выражать недовольство то чем-то одним, то чем-то другим и даже чуть ли не всем, то это говорит о том, что тебя ни с чем собираются оставить. Когда начались придирки на работе, мне стало ясно, что так ДАЛЬШЕ не пойдёт, и решил вовремя уволиться с этой работы.

Уволился я где-то в середине июня, и на обратном пути домой зашёл к однокласснику. Его одноглазый отец с осени стал возить на продажу из Армении мелким оптом женские зимные сапоги. Возил он их всю зиму. Он решил, что ему лучше подрядиться на какую-нибудь работу по строительству, и предложил мне работать с ним и его сыновьями. Я согласился.

Пока у меня оставалось свободное время, я решил убрать из ДВУХ частей дома ДВЕ печки, под которыми дугами изогнулись полы. Печка, которая давала нам зимой тепло, вся была в трещинах. И колосники в ней лежали слишком низко над зольником. Когда в зольник просыпались зола и пепел, ЗАКРЫВАЛСЯ приток воздуха через поддувальную дверцу, и угли в топке гасли. Чтобы НИЧЕГО подобного НЕ ПОВТОРЯЛОСЬ в течение следующей зимы, лучше было сложить другую печку. Нужно было ОБЯЗАТЕЛЬНО СДЕЛАТЬ так, чтобы печка стояла на фундаменте. Я решил, что УСПЕЮ её СДЕЛАТЬ до наступления зимних холодов.

Когда я разобрал одну печку, уже стало ясно, что ЦЕЛЫХ кирпичей от ДВУХ печек НЕ ХВАТИТ даже на то, чтобы сложить одну. Эти печи были сложены, в основном, из каких-то половинок. ЦЕЛЫЕ кирпичи и половинки кирпичей я вытащил и сложил ДВУМЯ КУЧАМИ снаружи у дома. В доме на полу осталась одна большая КУЧА из кирпичной крошки и глины с песком. С собой мы привезли только эмалированные вёдра. Лопаты приехали с другими вещами. С помощью одной лишь совковой лопатой я принялся убирать из дома КУЧУ из глины с песком и обломков кирпичей. Если бы мне нужно было НАПОЛНИТЬ какую-то бочку водой, и я стал носить её не вёдрами, а в кружке, то как мне пришлось перетаскивать эту