Задавленный железной рукой гнев опускался на самое дно и распускался там ядовитыми черными цветами.
Новый император принялся расширять границы. Девять стран кольцом окружали Лойцзы, заключая его в тиски. Дикие территории, лишенные твердой руки; десятки лоскутков, готовые передраться за любой клочок плодородной земли. Кочевники и охотники, каждый день встречающие рассвет под новым небом, пастухи, перегоняющие по степям стада недовольных ящеров. Слабые страны, с которыми приходилось считаться.
Восемь из них Юкай с Ши Мином принесли за три года походов и положили к подножию трона. Принесут и девятую.
Первый год прошел как в тумане. Страх, паника и непонимание заставили Юкая обратиться к знаниям, а Ши Мин был только рад: ребенок, прячущийся в углу с книгой, куда удобнее ребенка беспокойного и рвущегося в бой. Однако книги не давали ответы на нужные вопросы.
Первым камнем преткновения оказался сам поход. Юкай долго думал, сопоставлял и никак не мог сообразить, чем же крошечная страна не угодила брату. Не найдя никакой причины, он понес свою беду наставнику.
Ши Мин окаменел лицом и неохотно покачал головой.
– У императора нашего огромные планы, – тихо произнес он. – Не мне осуждать его мудрость. Но не только мы видим, что империя сильнее остальных стран, они видят тоже. А если успеют объединиться в союз, тогда уже нам не устоять. Нельзя воевать во все стороны разом.
Если не напасть первым, то нападут на тебя. Эта причина была Юкаю понятна, хотя он и не сталкивался раньше с ней в таких огромных масштабах; выходит, нет никакой разницы – два человека воюют или две страны.
Во время первого похода никто и не понял, что на самом деле произошло: очень кстати на границе случилась большая бойня, и армия выдвинулась наводить порядок, а после и подавить сопротивление; когда страна пала, соседние лишь обеспокоились, но не испугались по-настоящему.
Однако домой армия не вернулась. Получив обозы с провиантом, воины сделали небольшой крюк и в тот же день оказались на территории соседней страны, крошечного миролюбивого Фенву, который предпочитал место под солнцем завоевывать земледелием и торговлей.
Оставшиеся семь стран срочно собрали совет, но начать переговоры не удалось. Лихие наемники без роду и племени перебили половину собравшихся министров вместе с охраной и растворились в синих сумерках, перевернув судьбу тысяч людей.
Уже к концу похода Юкай начал смотреть на мир другими глазами, и в этом была не только заслуга наставника. Некогда просто заученные, но непонятные трактаты наконец сложились в его голове в ослепительную стеклянную мозаику, каждый кусочек которой был идеален и безукоризнен. В свете этого нового знания брат казался недалеким и беспомощным.
– Начинай, – наставник ободряюще кивнул. Юкай зажмурился. Он все еще не мог смириться ни с переездом в глушь, ни с отсутствием брата; заучивать многомудрые речи давно умерших мудрецов казалось ему глупой тратой времени.
– Превыше всего – Путь… – глуховато начал он и запнулся. Слова эти для тринадцатилетнего мальчишки были лишь пустым звуком.
– Не так, – покачав головой, Ши Мин поднялся и прошелся по комнате, – превыше всего – Путь. Путь – это не просто дорога, это мост между прошлым и будущим, и строят его и правитель, и народ. Поэтому мысли и надежды у них должны быть общими. Если правитель строит каменный мост, а народ – деревянный, разве можно будет соединить две половины и пройти по нему? Плох тот правитель, который не смог свои чаяния сделать мечтами своего народа, но и тот плох, кто вовсе не слышит своих подданных. Ты должен накрепко запомнить это. Император и народ – разные части, как голова и рука, но действовать они должны сообща.
