Об этом я хвасталась в кухне, когда мы вернулись и встали к плите. Девчонки так прямо завидовали. Ведь он мой букет, почему-то, не кинул никому и держал в своей руке, затянутой в железную перчатку.
Брызла шипела на меня, что я отвлекаю от работы своим хвастовством, а мне было плевать – я вся была в том самом букете, как в его объятиях. Теперь я точно знала, что именно он и есть герой моего романа, мой принц на белом коне. Пусть даже не белым, а серым. Теперь еще ему надо выиграть свой последний бой и тогда он точно завоюет мое сердце.
Грубель, который вернулся весь из себя злой, потому что проиграл пари, поставив не на Белого рыцаря, начал с того, что вдруг наорал на меня, за то, что я много смеюсь и весело порхаю по помещению.
- Учись держать себя в руках! – кричал он, на мое О! когда я молча подняла на него брови. – Кухня не место светской болтовни! Здесь нужно быть строгой и серьезной! Иначе не быть тебе кулинаркой!
Брызла аж, вся расплылась от удовольствия, видя, как Грубер ставит меня на место. Я несколько обиделась и замолчала, искоса поглядывая на второго повара.
- Как будто я виновата, что он проигрался! – фыркала я про себя, стараясь не поlнимать на него своих глаз.
Все тоже притихли и лишь иной раз шептались или перемаргивались. В кухне, в которой всегда было шумно и весело, сейчас было тихо и тяжело. Вспорхнули подавальщицы и тут же сделали удивленные глаза:
- А че это здесь так? – спросила одна, когда я ей молча поставила миски под заказ. – Че случилось что ли?
- Ничего не случилось, - вставилась Брызла. – Порядок на кухне, наконец-то случился, а не хиханьки с хаханьками. Давай, иди, работай! Нечего тут околачиваться! Там клиенты ждут.
Та опрометью выскочила и побежала в зал, даже не оборачиваясь. Она тоже знала, что эта злая мадам обязательно доложит хозяйке, а та может и снизить плату за работу.
Грубель весь был резкий, расстроенный. И почему-то, все доставалось именно мне – то я что-то не доложила, то пересолила, то перегрела. Мне уже было тяжело работать и настроение испортилось. Еле дождалась окончания и ушла тут же, даже не поужинав как следует. Прихватила с собой кусок хлеба и кружку молока. В комнате вяло пожевала, и завалилась в кровать. Надо было все передумать.
Я понимала, что стать вровень с этими поварами мне не дадут, так и буду куклой для битья. Это еще главного шеф-повара Тубеля не было! А с ним у меня точно ничего не сложится, если даже Грубель показал мне свое «фи». Тем более Брызла при первом будет еще злее и придирчивее ко мне, и также будет наушничать Оксе. А та не выдержит и откажет, и я снова буду у чанов с грязной посудой и помоев.
Я тоскливо вздохнула.
- Ах, если бы меня забрал мой рыцарь и увез так далеко, чтобы никто не смог меня обидеть! Но зачем я ему, - вновь вздыхала я. – У него, наверно, есть богатые барышни из высшего света. Они прекрасно одеваются, хороши собой и умеют красиво говорить. А я?
Тут я снова и снова вздыхала.
- Даже менестреля Сэмиеля нет. Где он пропадает? Хоть бы он был здесь, всё было бы легче. Он ведь так на меня смотрит!
Тут я утерла слезинки и закрыла глаза. Сон сморил меня, и я видела, как красавец рыцарь с лицом песельника увозит меня на своем коне. Мне так хорошо и я так счастлива, что даже смеялась от радости.
Проснулась, когда солнечный лучик коснулся моего лица. Быстро вскочила и привела себя в порядок. Надела рабочее платье, повязала темный фартук и белую косынку, забрав волосы под неё. Выбежала в зал и увидела, как навстречу мне идет Мара. Она была очень уставшей и какой-то бледной. Я подхватила её под руку и потащила в комнату.
