Он встал, размял ноги, попрыгал и, видимо, захотел по малой нужде.
Отошел от костра на три метра и расстегнул ширинку.
Так с расстегнутой ширинкой и жутким удивлением в глазах он и умер, не проронив ни звука. Андрей точным ударом вонзил ему нож в солнечное сплетение.
Аккуратно положив на землю часового, Андрей подполз к костру и резким ударом, зажав рот, перерезал горло сидящему второму часовому.
Подперев автоматом подбородок уже убитого часового, Андрей оставил его сидеть у костра и, отойдя в лес, крякнул три раза.
Павел вышел из палатки с рацией за спиной и стал пробираться в сторону офицерской палатки.
– Ну все, отлично. Начинаем, – решил Андрей.
Андрей сорвал чеку с гранаты и, открыв полог, бросил первую гранату в палатку диверсантов. Пробежав несколько метров, он бросил вторую гранату в палатку эсэсовцев, а сам с пулеметом в руках прыгнул к колесу бронетранспортера.
В это время Павел также бросил одну за другой гранаты в палатку офицеров и укрылся за деревом.
Четыре взрыва прозвучали почти одновременно, один за другим, с разницей в несколько секунд.
Из палаток послышались крики и стоны.
Несколько человек все-таки выскочило из каждой солдатской палатки: кто-то выбежал, кто-то выползал.
Но они все тут же были уничтожены Андреем пулеметной очередью. Андрей стрелял короткими очередями, практически в упор, с десяти метров. Он не просто расстрелял, он изрешетил обе палатки, израсходовав оба магазина пулемета – все 150 патронов.
Весь бой длился не более трех минут. Расстреляв весь боекомплект пулемета, Андрей замер и прислушался.
Над поляной, которая только что была озарена взрывами и огнем стрелявшего пулемета, повисла гробовая тишина.
Где-то щебетали птицы, под порывами ветра шелестела листва в белорусском лесу.
Андрей подождал пару минут и, встав, пригнувшись, пошел к палаткам. На поляне, справа и слева, валялись мертвые немцы и диверсанты.
Андрей насчитал их двенадцать человек. Значит, остальные погибли в палатках, – подумал Андрей.
Андрей обернулся к офицерской палатке и крикнул:
– Паша, ты жив, брат?
– Живой, Андрюха! – радостно закричал Павел. – Мы сделали их! Мы их всех сделали, Андрюха. Ура, победа!
Павел подбежал к Андрею, и они крепко обнялись.
– Да, братик, мы сделали этих тварей, – процедил Андрей.
– Давай проверим, все ли фрицы на месте. Никто не сбежал? Тащи их из палаток за ноги на поляну, посчитаем.
– Диверсантов было десять, вместе с офицером и тобой. Трупов должно быть девять штук, тебя вычеркиваем, – засмеялся Андрей. – Немцев приехало на бронетранспортере десять, плюс офицер и водитель. Итого двадцать одна штука должны вот тут лежать! – твердым, жестким голосом закончил Андрей.– Пошли проверять, – сказал он.
Они выволокли всех убитых немцев из палаток. Все они были мертвы. Андрей всех еще раз пересчитал и, засмеявшись, удовлетворенно сказал:
– Все ТУТА! Вот мы с тобой, Пашка, и освободили нашу русскую землю от двадцати одной погани, – засмеялся Андрей.– Давай собирать оружие, патроны, гранаты. Погрузим все на бронетранспортер и поедем потом на нем вместе с генералом в их колонне как сопровождение к своим.
– Еще нам надо взорвать дерево, чтобы оно перегородило дорогу. Мы же не знаем, где фашисты мины понатыкали. Взорвем чуть подальше, чтоб наши на мины не напоролись.
– Я соберу оружие, проверю бронетранспортер. А ты, Паша, завали дерево. И надо поставить табличку «Мины».
