– Какие подробности? – переспросил Л., подоспевший к нам как раз вовремя.
– Мистер Л., – учтиво приветствовал моего мужа молодой человек. – Я как раз рассказывал вашей жене о том, что мисс Вероника искала встречи с вами.
– С кем из нас? – уточнила я.
– С обоими, миссис, – пояснил Артур. – Я на правах жениха Вероники взял на себя смелость пригласить вас от своего имени. Юная леди ожидает в кабинете покойной. Она хотела проконсультироваться с вами, пока гости ещё собираются. Я провожу, прощу следовать за мной.
– Проконсультироваться? – взволнованно шептала я на ухо мужу, пока мы, рассекая толпу, направлялись в кабинет.
– Я знаю не больше тебя, – отвечал он.
Минуя несколько спален, мы застыли напротив массивной двери. Артур вошёл в кабинет первым, дабы сообщить хозяйке о нашем приходе. Стоило мне переступить порог, как внимание привлёк едкий запах средства против моли. В памяти сразу же всплыл образ покойной леди. Даже её французские духи не смогли перебить это.
– Как я рада, что вы здесь! – чуть дрожащим голосом обратилась к нам маленькая бледная девица.
Я немного растерялась, поскольку стоящая посреди комнаты юная леди даже близко не напоминала внешностью грузную и властную покойную миссис Кристину. Это хрупкое существо, казалось, растворится в воздухе, стоит на него лишь подуть. Тоненькие ручки то и дело теребили носовой платок, пока она обращалась к нам. Глаза её, огромные, как два озера, были невероятного синего оттенка. Они сильно опухли от слёз, но не теряли от этого в красоте. Короче говоря, мисс Вероника была полной противоположностью своей матери, как внешне, так и с точки зрения характера. Это было видно невооружённым глазом: она не привыкла повелевать. Скорее наоборот, это её контролировали большую часть жизни.
– Многоуважаемая миссис В., – робко начала девушка. – Я попросила моего жениха написать вам для того, чтобы вы…
Тут она задохнулась от волнения, и Л. усадил её на ближайший стул, налив стакан воды. Я тоже села рядом, дожидаясь, пока она успокоится.
– Простите меня, я ещё никак не смерюсь с мыслю…
– Мы всё понимаем, мисс, – успокоил её Л. – Примите наши соболезнования.
– Вы очень добры. Так вот, я пригласила вас, – продолжила девушка, обращаясь ко мне. – Чтобы вы послушали мою речь. Видите ли, мне впервые предстоит выступать перед людьми. Ситуацию осложняет ещё и тот факт, что мамины друзья все сплошь высокопоставленные люди. И я очень их боюсь.
– То есть, вы ждёте от меня пожелания относительно вашей речи на прощальном вечере?
– Да, миссис. Конечно же, я понимаю вы – творец, и с моей стороны даже смешно предлагать вам такое. Но мама писала мне о вас в одном из последних писем. Она и вашу книгу мне прислала. И вот теперь мне подумалось, что такой замечательный писатель, как вы, не откажет…
Тут Вероника разрыдалась. Я миллионы раз читала описание некоего комка в горле в книгах любимых авторов, но впервые ощутила это наяву, здесь, в этой комнате, глядя, как страдает это юное, робкое, беззащитное создание.
– Мисс Вероника! – горячо выпалила я. – Я прочту вашу речь и сделаю всё от меня зависящее, чтобы помочь вам.
Через каких-то четверть часа текст был вычитан, а мы с Л. давали последние рекомендации относительно выступления.
– И помните, – говорил Л. – Не опускайте глаза в пол, когда говорите. Если боитесь смотреть людям в лица, то направляйте взгляд поверх их голов.
