— Не обольщайся, это от неожиданности. Потом я угостила его молоком и выпустила.
Она потянулась через стол к красивому скрученному кусочку мяса, но, когда уже поддела его ногтями, Ральф легко стукнул её по пальцам.
— Один-один, — коротко сказал он, усаживаясь на стул и накалывая на вилку бекон. – Радуйся, после завтрака я уезжаю.
Девушка не ответила. Она проводила вилку взглядом, встала, взяла чайник со свистком, и, набрав в него воду из кашляющего крана, поставила на плиту. После сообщения об отъезде она как-то вдруг притихла. Не глядя на Рэннальфа, Мэри включила плиту, насыпала кофе в чашку, разбила яйцо в сковородку.
— Уиндэм, возьми меня с собой, — внезапно сказала она, оборачиваясь и просверливая Ральфа взглядом зелено-карих, кошачьих глаз.
Тот отложил вилку в сторону, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Я не ослышался? – вскинул он тёмную бровь.
— Только не надо острить.
Снова наступила пауза. Рэннальф был бы не против подбросить Мэри до Лондона. Это несложно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Было бы верхом глупости и грубости заставить её добираться автостопом и поездом в то время, как сам он будет ехать в ту же сторону. Но просто так сдаваться королеве в котах Ральф не собирался.
— Ладно, — наконец, проговорил он.
Мэри, которая уже не надеялась услышать положительный ответ, встрепенулась и моргнула.
— Правда? – недоверчиво спросила она.
— Правила диктую я, Марта. Ты будешь молчать всю дорогу, за исключением случаев, когда нужно донести важную информацию. Важную, понимаешь?
Она хотела возмутиться, он видел это. Видел всю внутреннюю борьбу. Но сейчас у него было неотъемлемое преимущество в виде серого «Воксхолла». Чайник закипел и дал об этом знать пронзительным свистом. Мэри резко подняла его с плиты и налила воду в чашку.
— Ладно, — бросила она, насыпая в кофе сахар.
— Отлично. Выезжаем через тридцать минут. Будь готова.
Мэри собралась на удивление быстро. Когда Ральф озвучивал время на сборы, на самом деле не ожидал такой скорости от женщины. Однако она без пререканий взлетела вверх по лестнице и уже через десять минут спустилась аккуратная, выглаженная, в тёмных джинсах, свитере и зеленой «дутой» куртке. Волосы привычно собраны в высокий гладкий хвост. За собой Мэри тянула чемодан. Она заварила чай в термокружке и остановилась возле входной двери. Всё это время девушка молчала. Оставалось пятнадцать минут.
Рэннальф неторопливо доел завтрак, завернул в фольгу несколько сэндвичей, выключил из розетки бойлер и только тогда подошёл к непривычно молчаливой Мэри Тейлор. Это будет определенно новый опыт в их общении.
Всё еще 3 сентября.
Где-то между Морпетом и Лондоном.
Возможно, недалеко от Лидса, но это неточно.
Стоило покинуть пределы Нортумберленда, как солнечные лучи пробились через серые облака и заливали светом дорогу. Автомагистраль А1 не меняла декораций уже больше часа. Именно поэтому Мэри не любила водить. Вид мелькающих белых разделительных полос и проезжающих мимо машин наводил тоску и вгонял в сонливость. Тишину в салоне нарушал только мерно работающий двигатель. Даже радио было выключено, и молчание уже начинало угнетать.
Есть люди, с которыми уютно молчать, но Рэннальф Уиндэм не относился к их числу. Рядом с ним Мэри всегда чувствовала себя как на иголках, однако старалась этого не выдавать. Она пробовала закрыть глаза и задремать, но присутствие Уиндэма делало желание неосуществимым. Поэтому ей не оставалось ничего другого, кроме как потягивать горячий чай из термокружки и смотреть в окно на мелькающие йоркширские поля. А ведь впереди ещё очень много миль. Наверное, лучше было сесть на поезд.
