Я слышу, как смеётся Летка. Ловлю на себе взгляд Саши.
У меня на лице маска. Вежливая, немного смущённая. Где надо, я улыбаюсь, отвечаю на какие-то вопросы. Послушно показываю детский альбом. Квест под названием «день рождения в кругу семьи» нужно выдержать с достоинством.
– Хочешь, убежим? – Саша стоит близко-близко, но снова не позволяет себе ничего лишнего. Я чувствую, как он водит губами по моим волосам. Думает, наверное, что я не чувствую.
На миг я прислоняюсь спиной к его груди. Не знаю, зачем. Может, чтобы сравнить. Или вспомнить. Послушать себя и свои ощущения.
У него сбивается дыхание. Я чувствую, как вздрагивают и каменеют его мышцы. Короткое мгновение. Вспышка. Но он прекрасно понимает, что я не оступилась, не прислонилась случайно, а сделала это намерено.
– Ещё каких-то полчаса. От силы – час, – вручаю я ему поднос с десертом. Это безумная наглость с моей стороны, но Саша не сопротивляется. Послушно помогает.
– Вот ещё, выдумали! – ворчит в коридоре Гала – наша бессменная домработница. – Идите, Саша, я сама. Только Тане могла прийти в голову мысль эксплуатировать вас!
– Я сам, – мягко возражает Саша, выгораживая меня. – И мне совсем не трудно.
Пока они спорят, я проскальзываю в комнату к деду. Он сидит в кресле-качалке, накрытый пледом. У него глаза как у больного пса – слезящиеся и усталые.
– Смотри, что я тебе принесла, – ставлю перед ним чашку с ромашковым чаем и кусок именинного торта.
– Лучше бы виски со льдом, – бурчит он, но торт пробует и чай пьёт.
– Что, достали они тебя? – смотрит пытливо.
У деда слабое тело, но до сих пор острый ум. Мы с ним на одной волне. И когда мне становится невыносимо, я прихожу, чтобы посидеть рядом. Послушать его размышления.
Он никогда ни о чём не спрашивает. Я никогда не жалуюсь. Но каким-то шестым чувством он угадывает и моё настроение, и тревоги. И в этот раз он понимает меня без слов.
– Делай так, как лучше для тебя. Они переживут. Перетопчутся. Нельзя жить для кого-то, если это не твой выбор.
Может, и так. Но плыть по течению гораздо проще. Особенно, если никакой определённой цели нет.
Как бы там ни было, Летка всё испортила. Меня не спасли ни клуб, ни музыка, ни танцы. Я думала об одном.
Танцуя, Сашка наконец-то прижал меня к себе гораздо сильнее, чем того требовалось, но наши полуобъятья смотрелись вполне невинно на фоне других обжимающихся парочек.
Я не такая. Ландау не такой. А на самом деле, мы два лгуна. Потому что каждый из нас хотел казаться лучше, чем есть. А может, Ландау просто возвёл меня в ранг слишком хорошей и правильной, что тоже не совсем правда. Но всё это – лишь догадки, а спросить напрямую мне не хватало духа. Возможно, позже. А пока… пусть остаётся, как есть. Так проще.
С непривычки гудели ноги. И да, я всё же выпила немного. Кружилась голова, клонило в сон.
– До завтра? – спросил у подъезда Сашка. Я не ответила – кивнула. И тогда он всё же поцеловал меня. Без спроса. В губы.
Ментоловый поцелуй. Чуть прохладный и вкусный. Осторожный. Нет, скорее – деликатный, чтобы не напугать.
Мне хотелось большего. Я обвила руками Сашкину шею, но не посмела прижаться. Это было бы неправильно. Зато получила поцелуй гораздо откровеннее, чем, наверное, он планировал сам.
– До завтра, Таня, – я видела, как нехотя он отрывается от меня.
Сашка обвёл пальцами мой подбородок, коснулся нижней губы большим пальцем. Костяшками дотронулся до скулы.
