(КАФКА и МАКС в кафе, несколькими годами раньше).
КАФКА. И как твоя любовная жизнь, Макс?
МАКС. У меня нет любовной жизни. У меня есть половая жизнь. И это печалит.
КАФКА. Печалит в той же степени, что и отсутствие половой жизни?
МАКС. Да. Пожалуй, нет. Позволь подумать над этим.
КАФКА. История отношений мужчины с женщинами – череда трагических фарсов и абсурдных унижений, которые он пытается представлять своими победами. Остальная его жизнь состоит из выбора между неудачными альтернативами. Управлять фабрикой асбеста или выпрыгнуть из окна. И женщины – самая худшая часть его жизни, но при этом и самая лучшая, если не считать писательства, а оно – кошмарный сон, из которого я не могу вырваться, да и не хочу. Самое раздражающее в жизни состоит в том, что она мешает писать.
МАКС. Я знал тебя два года до того, как ты сказал мне, что пишешь. Я так гордился своими жалкими литературными триумфами, мои маленькие победы производили на меня такое огромное впечатление, тогда как ты целыми ночами, ночь за ночью, писал удивительные тексты и складывал все в ящики стола.
КАФКА. В ящики я складывал не все. Многое сжигал.
МАКС. Я даже представить себе не могу, как ты мог уничтожать свою работу. Я понял, что ты гений, когда ты впервые показал мне что-то, написанное тобой.
КАФКА. То, что я показал тебе в момент слабости, было фрагментарным мусором.
МАКС. Это был фрагментарный мусор гения.
КАФКА. Я не понимаю, как ты мог такое подумать.
МАКС. Я узнаю гения, когда сталкиваюсь с ним. И такого не было никогда, до встречи с тобой. Давай будем предельно честными. Я – не гений. Я вижу, что ты не выпрыгиваешь из штанов, пытаясь убедить меня в обратном. И это правильно. Писатель должен научиться смотреть на все незамутненным взглядом, особенно, когда смотрит в зеркало. Я достаточно способный писатель, знаю, как рассказать историю и умею себя продвигать. Ты – совсем другой. У тебя прямой выход на какое-то место, куда мне не добраться никогда. Я бы отдал все за такой дар. Возможно, даже убил.
КАФКА. Меня тебе убивать не придется. Бог позаботится об этом в самом скором времени.
МАКС. Не говори так. Не нужно давать ему такие идеи. Бог с идеями – очень опасный зверь. Пообещай мне, что отныне ты ничего не будешь бросать в огонь. Отдавай мне. Я сочту за честь быть твоей личной мусорной корзиной.
КАФКА. Макс, эта одержимость спасти все сделает тебя несчастным, как и стремление уложить в постель каждую женщину в пределах досягаемости.
МАКС. Ничего не могу с собой поделать. Я родился с искривлением позвоночника и мать отвезла меня к колдуну в Черный лес, который год продержал меня в лошадиной упряжи. И освободился я от нее с твердой решимостью стать знаменитым писателем и переспать с максимальным количеством женщин. И только прочитав твои работы я понял, как жестоко заблуждался насчет уровня своего писательства. Но даже показав, какая я посредственность, твоя работа вселяет в меня надежду.
КАФКА. Все было написано в абсолютном отчаянии.
МАКС. Да. Именно поэтому.
КАФКА. Ты – хороший писатель. И вознаграждения за книги тебе практически хватает на жизнь, чего я о себе сказать не могу. И у тебя гораздо более успешная любовная жизнь. Половая жизнь. Называй, как хочешь, но у тебя ее гораздо больше, чем у меня.
