Предать себя - страница 16

Смотрю по сторонам на бессовестно пялящихся и вроде бы не замечаю телефонов.

— То есть не «на глазах» можно? А-а-а, я знал, что ты тоже в восторге от наших обнимашек. Тебя влечёт ко мне со страшной силой, правда? — спрашивает, чуть прищуривая тёмный хитрющий взгляд, и наклоняется ко мне.

— Чего?! — в шоке отодвигаюсь. — Тебе чё надо от меня? — бросаюсь на него шёпотом. — Что ты пристал ко мне как банный лист, честное слово? Слушай, может, вы поспорили на меня, а? — внезапно меня осеняет догадка.

— Кто «вы»? — чуть сдвигает тёмные брови.

— Ты и твои дружки. М-м, я угадала? Что за приз? У таких мальчиков, как правило, большие ставки.

— Каких «таких», кисуль?

— Нравственных калек! Ну, на что спорили?

— Ты совсем исключаешь вариант, что я просто хочу помочь?

— Просто помочь? Почему?

— Ну, например, по доброте душевной. Что в этом такого?

Усмехаюсь.

— В современном мире семантика доброты душевной нарушена и восстановлению вряд ли подлежит.

Самарин задерживает на мне задумчивый чёрный взгляд и молчит. И на мгновение, мне кажется, он понимает куда больше, чем я могу себе представить. Я вижу в нём… сочувствие. Но не натужное и показное, а искреннее сострадание человека, знающего не понаслышке о влиянии боли и страданиях.

— Я понимаю, что к подобному выводу тебя привели непростые тяготы в твоей жизни. И да, согласен, корысть и эгоизм заразны, но ещё больший волновой эффект создают доброта и щедрость. Тебе ли не знать, как приятно «заражаться» благородным деянием.

— В смысле? Ты это о чём? — хмурюсь, не успевая за его мыслями.

— Ну, например, о том, как в прошлую пятницу ты самоотверженно бросилась защищать мопса от стаи бездомных собак, пока горе-хозяйка стояла и разводила руками.

— Что? Ты следил за мной? — на эмоциях громко спрашиваю и боязно оборачиваюсь на неусыпных зевак.

— Ну да. И не только я, кстати, — усмехается и снова смотрит в упор.

А у меня вмиг холодеет всё внутри и скручивается в тугой узел. Страх от макушки по спине прокатывается волнами, усиливая тошноту.

— За мной… — облизываю пересохшие губы и сипло выдавливаю:

— Ещё кто-то следил?

11. Глава 11

Всматриваюсь в его невозмутимое лицо, жду и еле терплю, чтоб не заорать и не вытрясти ответ из этого беззаботного, самодовольного позёра.

— Пара начнётся через две минуты, — не отрывая от меня чертячьего взгляда, произносит и встаёт.

— О-о, думаю, ты успеешь со своим-то языкоблудием, — не могу сдержать язвительного тона и тоже встаю. — Просто скажи кто!

— Ну, в этом вопросе спешка точно ни к чему, — произносит, словно издеваясь надо мной, и добавляет:

— Завтра, здесь, в это же время продолжим.

Матюгнуться бы сочно… Отпустит, наверно. Но я шумно втягиваю воздух и смотрю, как он медленно разворачивается.

— И кстати, — словно вспомнив что-то важное, он резко поворачивает голову, — этот человек не из твоего прошлого. Ну, это так, чтобы ты вконец не извелась до нашей встречи, — с противной самодовольной улыбочкой добавляет и быстро шагает к выходу опустевшей столовой.

Вот самомнящий гадёныш! Чтоб тебя приподняло да хлопнуло! — досадливо ударяю ладонью о мирно стоящую рядом колонну и шиплю от боли.

Хватаю рюкзак и бегу на пару.

На самом деле он прав. Я действительно маюсь и извожусь предположениями, кто мог за мной следить? И зачем? А если бы он ещё и не сказал, что это кто-то из моей настоящей жизни, я бы вообще свихнулась на нервной почве.