Невысокая полноватая девушка в сером платье и переднике раскладывала стопочками полотенца. Ловкими движениями можно было любоваться – чувствовалось, что эту работу она выполняет не впервые. Она даже что-то мурлыкала себе под нос, чем еще больше расположила меня к себе.
– Простите, – я постаралась придать своему голосу побольше низких мужских нот, но, кажется, перестаралась с громкостью.
Девушка подскочила, и из ее спины с шумом выскочили крылья. Она испуганно вытаращила на меня невнятного цвета глаза и округлила рот почти идеальным овалом. Рука дернулась к груди, словно пытаясь удержать выскакивающее сердце.
– Я не хотел вас напугать, – сбавила тон я.
– Ой, простите. – Девушка густо покраснела, тут же спрятала крылья в спину и сложила руки перед собой. – Вы что-то хотели?
– Да, хотел. Возможно, моя просьба вам покажется странной. Но… Мне нужно что-то, из чего я смогу сделать гнездо.
– Простите?
– У меня фамильяр – сокол. И он хочет гнездо.
Девушка слегка нахмурилась и пару раз часто моргнула.
– Я не припоминаю в этом крыле фамильяров. Вы меня разыгрываете?
– Нет. – Я тоже нахмурилась, поскольку мне вдруг пришло в голову, что работа здесь может развивать недоверие. Парни вполне способны скорее глупо шутить над девчонкой-уборщицей, чем делать ее жизнь проще. – Я новенький, только сегодня прибыл. Меня зовут Фима Харпер.
– И у вас сокол? – Она сверлила меня взглядом, пытаясь понять, шучу я или нет.
– И у меня сокол. Ему нужно что-то, чтобы он мог там спать. Хочу сделать гнездо из чего-нибудь, что сможем найти прямо сейчас.
– Пока ничего не приходит в голову. Это срочно?
Я прислонилась к косяку двери и ответила, на мгновение прикрывая глаза:
– Честно? Срочно. Я зверски устал и мечтаю лечь и вырубиться. А эта пернатая скотина не замолчит, пока я не сделаю ему гнездо…
Девушка впервые поглядела на меня тепло и даже, как мне показалось, подавила улыбку:
– Я что-нибудь придумаю. Какой у вас номер комнаты?
Она справилась довольно быстро: уже буквально через несколько минут раздался стук в мою дверь. Я предложила ей пройти, но она опять нахмурилась и отказалась. Оставаясь снаружи, протянула мне пучок какой-то сушеной травы, засунутый в наволочку. И я вдруг поняла: она боится, что я как-то воспользуюсь ситуацией, если она останется со мной наедине на моей территории. Ведь для нее я – парень.
– Спасибо. – Я улыбнулась как можно более доброжелательно и закрыла дверь.
– Ну что там? – спросил из-за спины сокол.
Я вывалила на стол содержимое наволочки. По мне, так из этого можно было вполне сплести что-то напоминающее гнездо.
– Она что, веник разодрала? Что за…
– Так, знаешь что?! – возмутилась я. – Вей из чего дают! Не нравится – лети и сам собирай себе ветки!
– Ладно-ладно, не топорщи перья! – слегка сбавил тон Гар. – Сделаю пока из этого, а там придумаем что-нибудь. Чего злая-то, словно гарпия?
– Я спать хочу!
– И я хочу!
– Ну так вей!
– И совью!
Я напялила широченные спальные штаны и рубаху и завалилась в кровать. Она была не в пример удобнее той лежанки, что была у меня в доме Басбарри Грома. Но прямо сейчас я с удовольствием поменяла бы эти гладкие простыни на пахнущий сеном матрас Грозового Хребта. Там меня хоть и проверяют постоянно, но зато не мечтают увидеть поверженной…
Несмотря на тягостные думы, заснула я довольно быстро.
