Хуже всего, что даже попросить о помощи я не мог нормально. Надо было преодолевать себя, подбирать выражения, признавать свою беспомощность. А Айзек всё равно помогал, даже когда я мычал что-то непонятное. Не знаю почему, но от этого становилось легче.
***
Радость от прогресса в изучении языка наполняла меня и отвлекала от тяжести моего состояния. Мне сильно не хватало симуляций, каждый день вспоминал о них. Особенно когда что-то не получалось.
Только через месяц я понял свою беспомощность – я не просто не умел читать, я не умел учиться вообще.
– Тебе нужно практиковаться, – говорил Айзек.
– Практиковаться? – само это слово казалось мне странным. В системе не существовало такого понятия – ты либо умеешь что-то, либо просто загружаешь этот навык. Еще проходишь сюжет и получаешь награду. Сама идея постепенного, монотонного, медленного улучшения навыка была для меня новой и непонятной.
Каждый раз, когда я не мог что-то сделать сразу, внутри поднималась злость – на себя, на мир без НЭИ, на саму необходимость тратить время на обучение.
Три месяца на то, чтобы научиться читать простейшие слова. Сколько же лет уйдет, чтобы понять то, что не смогла понять система? Как я вообще собираюсь понять работу мозга?
Таблетки успокаивали тревогу и желание бежать в город. Айзек словно чувствовал моменты, когда я был готов сорваться – приходил с новой порцией, садился рядом, рассказывал что-нибудь своим спокойным голосом.
Но что-то всё равно удерживало меня здесь, не только таблетки. Страх? В том ужасном состоянии внутри я отчетливо понимал только его. Я не мог найти ответ в чувствах, а мысли приносили лишь новые вопросы – может, это симуляция? Или НЭИ отключился не до конца? И теперь играет со мной, не давая вернуться?
***
После случая с веником Айзек, кажется, нашёл новое развлечение. На следующий день он притащил обычную вешалку и с серьёзным видом начал объяснять:
– Это многофункциональный прибор для приёма радиосигналов. Видишь, она раздвигается? Каждый изгиб настроен на определённую частоту. Нужно подносить к уху и зажимать один глаз и пальцем затыкать ухо – вот так, – он поднёс вешалку к уху, якобы ловя сигнал.
– Попробуй, – протянул он мне вешалку.
Я послушно поднёс её к уху и зажал крючок. За окном послышались смешки – его друзья явно наслаждались представлением.
– Ничего не слышу, – признался я.
– А! – сделал вид Айзек, как будто понял почему. – Это потому, что ты только отключился. Нужно каждый день сидеть минимум пять минут, и ты начнёшь улавливать сигналы.
Я с интересом разглядывал «прибор», пытаясь понять принцип его работы.
– Ты плохо спишь – это синхронизатор биоритмов, – он размахивал маятником настенных часов. – Нужно смотреть на него, не моргая, ровно семь минут, иначе можешь случайно настроиться на ритм кошки и захотеть спать 20 часов в сутки.
Я даже не думал, что что-то не так, ведь всё время я проводил в симуляциях. В жизни без НЭИ возможны разные технологии, которые мне были не нужны с НЭИ.
– А вот это – самое важное! Нейронный перезагрузчик, – он с улыбкой протягивал обычную толкушку для картофеля. – Когда система глючит, нужно постучать ей по лбу три раза, и всё перезагрузится.
Тут дети уже не сдерживали смех. Я стал понимать, что что-то не так, но меня спас какой-то мужчина.
– Айзек! – раздался строгий голос мужчины с улицы.
Айзек мгновенно покраснел до кончиков ушей. Его друзья за окном исчезли.
