Приемная мама. Как я себе это представляла и как все оказалось на самом деле - страница 9

Конечно, в той телепрограмме не было и намека на проблемы со здоровьем, и я тоже чуть было не положила трубку. Я совсем не собиралась брать одиннадцатилетнего ребенка с инвалидностью. Здоровый малыш – да. Подросток с инвалидностью? Ну, я банально не справлюсь ни с подростком, ни с инвалидностью. Даже собственные подростки – это ужас, что ж говорить о приемных. Что до моих познаний в медицине – они близки к нулю. Больше того, я даже царапину ребенку не могу обработать, меня мутит от вида крови[15].

Однако я уже не могла выкинуть девочку Сашу из головы. Я не была с ней знакома, я никогда ее не видела, а чувствовала себя так, будто сама сдала ее в детдом. Когда я звонила в опеку, я надеялась, мне скажут, что у Саши есть дядя, бабушка, троюродная сестра и они ее навещают, пяток бойких волонтеров занимаются ее культурным развитием, а симпатичная семейная пара часто берет ее в гости и подумывает взять насовсем. Но, когда выяснилось, что у Саши никого нет и никто о ней не подумывает, я почувствовала себя ужасно виноватой.

Я немного пожила с этим чувством, потом еще раз позвонила в опеку, за дополнительными подробностями, и в детдом, за дополнительными подробностями. В итоге я забрала Сашу сразу после того, как получила заключение о возможности быть опекуном. Потом, конечно же, выяснилось, что предоставленная мне информация была не слишком правдивой. Например, в детдоме сказали, что Саша почти отличница, – не упомянув при этом, что учится она в коррекционной школе. Сказали, что она мечтает о семье и необыкновенно воодушевилась, узнав о том, что ею кто-то интересуется, – хотя ничего такого не было и в помине, Саша привыкла к детдому и идея жизни в неведомой новой семье ее очень напрягала. Сказали, что Саша все знает о своем заболевании и привыкла самостоятельно делать все нужные процедуры, – какое там! Но в чем-то детдом напугал меня зря: говорили, что у Саши трудный характер, она холодная и властная, взрослых не уважает, малышей гнобит. К счастью, и это оказалось преувеличением.

Я воображала, будто беру одаренную художницу, почти отличницу, холодную и властную; с инвалидностью, но на самообслуживании. Дома Саша расслабилась и стала ласковой; ну да, она не ангел и по-прежнему больше всего любит «поспать, пожрать и подраться», но при этом она вполне адекватна и по мере сил соблюдает здешние правила. Самообслуживание по части инвалидности – нет, это только в перспективе. Особых творческих задатков у Сашки тоже не наблюдается, ей не хватает фантазии и она не умеет придумывать, но при наличии четких инструкций неплохо справляется даже с заумными конструкторами. Что до школьной успеваемости – это просто мрак; к провалам в знаниях добавляется еще и ненависть к самому процессу обучения. Зато отношения у нас практически безоблачные, и к нашей семье Саша очень привязалась.

В общем, я взяла кота в мешке – и ладно, котик оказался вполне симпатичным. От идеи маленького мальчика я тоже не отказалась – и нашла его где-то через полгода после Саши, не через базу анкет и видеороликов, а через сообщество приемных родителей и рекомендацию людей, лично знакомых с ребенком. Как ни крути, а это лучший путь. Сложность в том, что общаться с теми, кто знаком с конкретными детьми из системы, начинаешь уже после того, как берешь ребенка, а изначально-то таких связей нет. Правда, существуют и форумы усыновителей, и открытые группы в том же фейсбуке, где люди готовы поделиться собственной информацией о детдомовских детях. Но лично я узнала о них уже после того, как взяла Сашку.