— О какой книге ты всё время
говоришь, иномирянин?
— В библиотеке взял. «Сказки
Яры» называется. Про тебя там есть, правда, я совсем немного успел прочитать.
Типа мир называется Шайн. Его завоевали какие-то пришельцы…
— Сакосы.
— Типа того.
— Что ж, — девушка вскочила на
ноги и протянула Петьку руку: — тогда начнём с книгохранилища. Меня зовут
Лилла.
Скороходов тоже поднялся и
бережно пожал девичью ладошку:
— Очень приятно. Петёк.
— У вас так принято
знакомиться? — улыбнулась Лилла.
— Ага. Погнали? А то родаки
хватятся, что вместо меня какой-то непонятный чел дома, шум поднимут на весь
город.
— Вполне возможно, что Мияр не
в твоём теле. Надо разбираться.
Неторопливо разводя руками
высокую траву, девушка пошла к едва заметному просвету между стволами деревьев.
Петёк в два шага нагнал её:
— В смысле? Кто тогда в моём
теле?
— Может быть, ты просто спишь.
— Ну-ну… — хмыкнул Петя, —
читал и уснул. Тема.
***
Лес плавно перетёк в дворцовый парк.
Именно так Гаруда назвала регулярно посаженные деревья, едва намеченные аллеи,
полонённые тонкой порослью и буйной травой. Старые плиты с трудом угадывались
под толстым слоем мха, перемежавшимся с подорожником и повиликой. Петя почти не
сомневался, что тут лет пять никто не ходил. Однако помпезное строение в
классическом стиле, неожиданно показавшееся в просвете между ветвями
разросшегося барбариса выглядело вполне ухоженным.
— Дворец зачарован, — выходя на
свободную от растительности площадку, сообщила девушка, — отец, понимая, что мы
теряем способность превращаться в людей, погрузил здания в стазис. На парк
резервов магии не хватило. Ну, ничего, главное, здесь мы с тобой можем
чувствовать себя в безопасности.
Она стала подниматься по ступеням из
розового мрамора, устремив печальный взгляд на высокие двустворчатые двери,
украшенные причудливой резьбой. Мастер изобразил множество птиц. Одни сидели на
ветках, другие порхали в небе, третьи разгуливали по земле. В целом работа производила
грандиозное и очень гармоничное впечатление, казалось ещё немного и послышится
весёлый щебет и шум крыльев. Петёк вертелся, рассматривая скульптуры крылатых
людей. Тут были и атлетически сложенные мужчины с огромными полусвёрнутыми
крыльями, и готовые взлететь безусые юноши, и грациозные девушки с тонкими,
почти прозрачными крылышками, мечтательно смотрящие в небо.
— Это типа церковь? — спросил Петёк.
— Что? — обернулась Гаруда. — Ты
имеешь в виду храм?
— Ну... Ну, храм. Какая разница?
— Почему ты так решил?
— Ангелы кругом. Значит, и Бог должен
где-то быть.
Девушка покачала головой:
— Скульптуры отражают нашу сущность.
Прежнюю сущность, которую утратили.
— Какую?
— Гаруды умели становиться птицами,
но главной оставалась человеческая ипостась.
— Умели? А теперь не умеют?
— Наоборот, — Лилла шмыгнула носом,
поморгала, высушивая слёзы, и лишь потом пояснила: — Мы не в силах вернуть
первую ипостась.
— Чёт я не въезжаю, — остановился
Скороходов. — Вот же ты! Вполне себе чел. Почему не в силах-то?
— Заходи, — девушка распахнула и
придержала створку, дожидаясь Петю, — сейчас всё объясню.
Как только дверь позади них
захлопнулась, Лилла повернула секретный рычажок и направилась через просторный
холл к лестнице на второй этаж. Шаги гулко раздавались в пустом помещении.
Петёк смирно помалкивал, опасаясь, что любое слово будет подхвачено бесконечным
эхом. Всё вокруг блестело чистотой: и высокие колонны, и расписанные фресками
стены, мраморные перила, и мозаичный пол. Ковровая дорожка, взбегавшая по
ступеням, приглушила шаги, парнишка, наконец, решился заговорить. Почему-то
шёпотом:
