Приказано: выстоять! - страница 14

Я ехал в очередную инспекционную поездку в Черепетский район с тяжелым сердцем. Фашисты ввели в бой свежие мощные силы, линия фронта прорвана, бои идут на Московском и Брянском направлениях. Писем от семьи не получал уже давно, и это тоже беспокоило: как там они в эвакуации, на новом месте?!

Дорога нырнула в лес. Густые кроны дубов смыкались в вышине, повеяло прохладой.

– Вот где партизанить, а, Анатолий Петрович? – оторвал меня от невеселых дум шофер. – Сам черт не найдет, не то что фрицы.

– Да, места здесь на глухомань богатые, – сказал я, внимательно вглядываясь в чащу леса.

В Черепети нас уже ждали в районном отделении УНКВД начальник его Михаил Михайлович Щербаков, стройный, подтянутый, немногословный, он должен был сопровождать нас.

– Пойдемте к Тетерчеву, – сказал он. – Заодно посмотрите Черепеть.

Мы пошли в районное отделение милиции. Старший уполномоченный угрозыска Дмитрий Тимофеевич Тетерчев командовал истребительным батальоном в райцентре. Второй батальон был в селе Васильевское. В него входили рабочие и служащие управления новостроящихся шахт, колхозники из ближайших деревень. Командовал им начальник Черепетского управления новостроящихся шахт Григорий Антонович Агеев. Эти два батальона я и должен был посмотреть в действии.

– Хорошие у вас здесь места, лесные, – сказал я Щербакову. – Грибные, небось?

– Грибные. А малины, земляники сколько! – словно ждал моего вопроса Щербаков. – Только пропадает все. Мы было в воскресенье договорились с семьями пойти в лес, да война помешала. Не до земляники нынче…

Тетерчева на месте не было.

– Диверсантов ловит, – скупо пояснил нам пожилой милиционер. – Позвонили, что видели парашютистов за Песковатским. Там он.

– Успеет к завтрашнему «бою», как думаешь, Михал Михалыч? – повернулся я к Щербакову.

– Успеет. Он свой батальон никому не доверит.

Я уже знал, что Щербаков выработал все условия проведения учебного боя между двумя батальонами. И Агееву, и Тетерчеву были вручены большие конверты с сургучными печатями и надписями

«Вскрыть по паролю при тревоге». В них указывалось место, условия, время учебно-тактических учений. Тревогу мы решили объявить завтра рано утром.

Тетерчев вернулся поздно вечером, нашел меня. Познакомились.

– Никого не обнаружили, – ответил на мой немой вопрос. – Пацаны напутали, а у мужиков глаза от страха велики стали.

– Лучше перестраховаться.

– Оно верно. Я потому и не ругался на них.

А утром был «бой» за деревню Песковатское. Атаковали агеевцы, батальон Тетерчева держал оборону.

– Туго придется Дмитрию, – сказал Щербаков, когда мы выходили «на позиции», – Агеев – стреляный волк, он своего не упустит.

Об Агееве я слышал еще в Туле. Его батальон считался одним из самых боеспособных. Именно ему поручались оперативные задания по прочесыванию лесов и хлебных полей от парашютистов-диверсантов. И не было еще случая, чтобы агеевцы подвели.

С Агеевым мы встретились под Песковатским.

– Батальон к бою готов, – доложил он, увидев меня.

Мы обменялись рукопожатием. Открытое русское лицо, веселый прищур глаз, кубанка, черная кожаная куртка, болотные сапоги с отвернутыми голенищами…

– А ведь побью я тебя, Тетерчев, – сказал Агеев, прищурившись и оценивающе оглядывая соперника, – молод ты еще.

И действительно, Агеев побил Тетерчева. В нем было превосходство командира, уже воевавшего. Aгeeв быстрее и точнее рассчитывал варианты тем особым чутьем, которое вырабатывается лишь в боях, он угадывал, как четко будут выполнены его приказы.