Приказано: выстоять! - страница 18

– Иван Дмитриевич, я поддерживаю решение райкома. Придется тебе принять на себя командование батальоном. Теперь уж недолго врага ждать. Людей ты знаешь, и они тебя знают…

Васильев молчал.

– Как считаешь, Коробков справится с обязанностями комиссара?

– Коробков справится, – Васильев взглянул на своего будущего комиссара и твердо повторил: – Справится.

– Начальник штаба нужен?

– Да. Коклюшников пусть будет.

– Хорошо. В помощь выделяю представителя Ленинского райкома партии Василия Михайловича Иванилова. Разместитесь в клубе. Времени на устройство даю 40 минут. Аникушин вас проводит. Вопросы есть?

Все безмолвствовали.

– Батальон, – скомандовал я, – направо! А ты, Иван Дмитриевич, задержись с Коробковым. Аникушин, веди людей.

Мы втроем отошли в сторону.

– Силы наши сейчас раздроблены, – сказал я. – В ваш батальон вольются отряды Ленинского и Иваньковского районов. Итого 200 человек. Подожди, Иван Дмитриевич, – остановил я Васильева, пытавшегося что-то возразить. – Сами видите, у меня нет строевых командиров. Учиться будем на ходу. Разобьете батальон на роты, взводы, отделения. Командиров, политруков назначите сами – вы людей знаете лучше.

Весь день ушел на организацию батальонов, рот, других служб. Подъезжали те, кто не смог или не успел выехать с нами вчера. К обеду прибыли на трех запыленных «полуторках» шахтеры. Среди них я узнал уже знакомых мне бойцов… Я подошел к ним.

– Почему не в эвакуации, товарищ Журило? У вас же «бронь»?

– Добрые люди помогли… – Журило весело засмеялся. – Да у нас, почитай, весь батальон из таких, как я.

– Хитрецы, – улыбнулся я.

– А то как же, Анатолий Петрович. Шахтеры!

– Как доехали?

– Погано, – сказал Журило огорченно.

– Почему? – удивился я. – Вон какие у вас лимузины.

– Какие лимузины?! – выругался Журило. – Собрали нас по тревоге, засунули в эти чертопхайки и – вперед! Даже с домашними не успели попрощаться. Вот люди и нервничают. Дети, жены остались. А если смерть настигнет?! Так и помирать, не глянув детям в лицо?

– Это плохо, – согласился я. Вокруг нас уже тесным кольцом стояли бойцы. В глазах каждого я прочитал тот же вопрос.

– Вот что, товарищи, – сказал я громко, чтобы слышали все. – При первой же возможности вы съездите домой. Дам сутки отпуска, – мои слова заглушил гул голосов, в котором слышалось облегчение.

За два дня в основном была закончена подготовка линии обороны у Плавска и Черни. А 5 октября меня вызвал по ВЧ Василий Гаврилович Жаворонков. Я коротко доложил о выполненной работе.

– Жду дальнейших распоряжений, – закончил я доклад.

– В Плавске и Черни оставьте боевое охранение. Всех людей, сколько сможете, отправляйте в Горбачево. Там на элеваторах больше миллиона пудов хлеба. Надо его вывезти любой ценой. Вагоны дадим. Как дела на «Смычке»?

– Эвакуацию оборудования сегодня заканчиваем. Кое-что придется взорвать – нечем грузить тяжелые машины.

– Взорвите, но так, чтобы восстановить завод и наладить там ремонт техники было невозможно.

– Понял.

– За хлеб в Горбачеве отвечаете партбилетом. Завтра к вечеру позвоню туда.

Совещание командиров батальонов было коротким. На линии обороны остались лишь несколько рот прибытия. Свыше 800 бойцов должны были уйти в Горбачево.

– Идти нужно ночью, – сказал Васильев. – Днем такую колонну засекут с воздуха и расстреляют самолеты.

Я согласился. Выступили ночью, пришли к элеваторам, разместились в пристанционных бараках, а утром начали отгрузку зерна.