– А кто это ещё такие? – спросил Дункан.
– А гоблины и сами не знают. Говорят только, что эти монстры разные бывают, и что не придумали гоблины им имени, а числа их так и вовсе не ведают. Известно только, что это порождения Тьмы. – ответил ополченец.
– О-о… Интересно. Пожалуй и не только на гоблинов уже хочу посмотреть. – произнёс Дункан.
– Ты с ума сошёл? – удивилась Арлетта. – Ладно гоблины. Гномы уже убедились, что хотя бы одно из их племён дружелюбно. Но… искать под землёй каких-то неизвестных монстров?! Зачем?!
– Эх, Арлетта, нет в тебе духа первооткрывателя. – усмехнулся Дункан. – Да и не полезем мы просто наугад. Я для начала хоть с этой эльфийкой хочу пообщаться. А как её зовут, Гурдон?
– Лирайна. – ответил ополченец. – Может, она и расскажет вам чего. Уж за несколько дней точно многое выведала. Ну а вы сами с какой целью в путешествие своё отправились? Какой-то необычный медовый месяц хотите устроить?
– А-а… Хм, а ты хорошо придумал. – кивнул Дункан. – Я просто хотел совершить несколько подвигов, подобно древнему герою Альфриду… Но идею ты подкинул интересную.
И эти слова заставили Арлетту покраснеть и отвернуться на несколько мгновений.
– Альфрид? – переспросил Гурдон. – Слыхал, слыхал. Но, знаешь ли, не только среди людей герои есть.
– Не спорю. Хочешь про кого-то рассказать? – спросил Дункан.
– Да! Я могу рассказать про Будугура Крепкорукого! – заявил ополченец. – Он известен тем, что сражался огромным молотом, который мог сломать всё, чего коснётся. Много чего он совершил за свою жизнь. Но мне нравится этот подвиг: как-то раз гоблины напали на несколько вагонеток, на которых гномы ехали в глубины своих шахт. Зеленокожие шаманы применили такие заклинания, что часть вагонеток перевернулась и придавила шахтёров! Но им повезло – с ними тогда был Будугур! Он встал, словно непреодолимая стена, между гоблинской ратью и перевёрнутыми вагонетками, на которые та уже глазела, пуская слюни. Одним ударом он укладывал на землю по полдюжины монстров! И он там стоял, пока гоблины не отступили. А потом он одной рукой, потому что вторая была изранена, перевернул вагонетки, вернув их в нормальное положение, и вызволил шахтёров!
– Тебе эта история нравится, потому что он помог простым работягам? – предположил Дункан.
– Да! – гордо сказал Гурдон. – Позволь полюбопытствовать: много ли твой Альфрид подвигов совершил?
– Много. С кем он только не сражался. – ответил Дункан. – Я хочу пройтись по местам его боевой славы и собрать осколки его оружия и доспехов…
– Зачем? – с искренним удивлением спросил Гурдон.
– А затем, чтобы восстановить их и вновь дать им почувствовать вкус приключений. – ответил Дункан.
– И много ли ты вещей Альфрида хочешь найти? – полюбопытствовал ополченец.
– Шлем, кирасу, меч, молот и кольцо.
– Кольцо? – переспросил Гурдон. – А оно тебе зачем?
Ополченец пару раз двинул глазами в сторону Арлетты.
– Нет. Это не такое кольцо. – возразил Дункан. – То волшебное.
– Волшебное? И что же оно может? – спросил Гурдон.
– Это ещё предстоит узнать. – мечтательно сказал Дункан.
Утром следующего дня караван прибыл к Розодгуру.
С того времени, как здесь отгремела битва за город гоблинов, шахтёрский посёлок почти не изменился.
Деревянный частокол по периметру посёлка, возведённый ещё воинами Стонда Камнеборода месяцы назад, убирать не стали. Тем не менее, у Розодгура появился собственный небольшой гарнизон, состоящий из опытных гномов, размещённых в нескольких казармах, недавно возведённых в разных концах посёлка. И некоторые воины уже успели здесь основательно закрепиться, решив создать с местными жителями семьи.
