Она не признала этот брак даже после того, как поручик Анненков, осужденный по делу декабристов на двадцать лет каторги, был сослан в Восточную Сибирь и к нему приехала жена, принявшая православие и ставшая Прасковьей Егоровной Анненковой. Она проделала по бездорожью путь во много тысяч верст, не зная русского языка, пробиваясь сквозь метели и страшные холода. Она всю жизнь посвятила своему мужу, поддерживая его в самые трудные минуты.
Рассказ в романе ведет Гризье, которого Дюма делает свидетелем многих событий в Петербурге, в том числе и казни декабристов, которая была написана романистом беспощадно натуралистично.
Роман был переполнен экскурсами в историю России и ее главные исторические деятели были охарактеризованы автором крайне негативно. Здесь и рассказ о Ледяном доме, в котором погибали от холода рабы императрицы Анны Иоановны, и сцены убийства Петра III, и распутство Екатерины II, доводившейся Николаю бабушкой, и безжалостное, жестокое убийство отца Николая императора Павла I, и дикие картины произвола и мучительства Великого князя Константина Павловича – старшего брата Николая, представленного в романе, в полном соответствии с правдой, трусливым насильником и убийцей, уверенным в своей безнаказанности.
Разумеется, роман «Записки учителя фехтования» был немедленно запрещен к переводу и публикации в России.
Однако, следует иметь в виду, что все это было двадцать лет назад, а шел уже 1858 год, на российском престоле четвертый год восседал новый царь – Александр II, хотя и доводившийся покойному Николаю I сыном, но уже не воевавший с Францией и готовивший серьезные государственные реформы в либерально-демократическом духе.
«Путешествовать, – писал Дюма, – это жить в полном смысле слова; это забыть о прошлом и будущем во имя настоящего; это дышать полной грудью, наслаждаться всем, овладевать творением, как чем-то тебе принадлежащим, это искать в земле никем не открытые золотые рудники, в воздухе – чудеса, которых никто не видел; это пройти следом за толпой и собрать под травой жемчуг и алмазы, которые она, несведущая и беззаботная, принимала за хлопья снега или за капли росы. Многие прошли до меня там, где прошел я, и не увидели того, что увидел я, и не услышали тех рассказов, которые были рассказаны мне, и возвращались они, не наполнив своих рук тысячами поэтических сувениров, освобожденных порой с большим трудом от пыли прошедших столетий».
Дюма согласился поехать в Россию еще и потому, что империя казалась ему огромной, загадочной и неизведанной страной, экзотической, очень многообразной и привлекательной. И, исходя из всего этого, он был готов ко дню отъезда – 15 июня. В этот день в скоростном комфортабельном экспрессе Париж – Кельн, откупив целый вагон 1-го класса, путешественники двинулись на Восток.
В Кельне все пересели в экспресс Кельн – Берлин, а затем перешли на поезд Берлин – Штеттин. Из Штеттина на пароходе «Владимир» путешественники поплыли в Петербург.
На корабле Дюма перезнакомился со всеми слугами, сопровождавшими Кушелевых-Безбородко и Юма. Наиболее примечательным оказался француз Дандре, очень расторопный, исполнительный и совершенно бескорыстный мажордом и главный интендант всей экспедиции, отвечавший за передвижение, стол и ночлеги. Вторым называет Дюма доктора Кудрявцева – «золотое сердце, практикующего врача, который лечит всех, никем не тяготясь». Затем идет бывший гувернер графа Рельченко, который собирает разные раритеты и диковинки. Среди мужчин были и два лакея – Семен и Максим.
