Следующие дни после открытия Скрижали Памяти Песка были для Тарика испытанием на прочность. Знание, которое он получил, было одновременно пугающим и полным отчаянной надежды. Скрижаль раскрыла масштабы проблемы – Засуха была не просто бедствием, а симптомом умирания самой сущности мира – и указала на потенциальное, хоть и ужасающее, решение.
Он больше не мог скрывать свой план. С каждым часом умирал еще один источник, увядал еще один клочок земли, и стон песка под ногами становился все громче. Бездействие было равносильно медленному самоубийству Султаната.
Тарик созвал совет. В большом зале, где обычно обсуждались государственные дела, собрались визири, генералы, главы гильдий, старейшины знатных родов. Воздух был напряженным, пропитанным запахами страха и безысходности.
Главный визирь Малик стоял рядом с пустым троном Султана, его взгляд был полон тревоги. Он первым обратился к принцу, сидевшему на почетном месте перед собранием.
«Ваше Высочество,» начал Малик, его голос был сдержанным, но усталым, «новости из провинций все хуже. Мы исчерпали запасы зерна, которое могли распределить. Наши послы вернулись ни с чем – ни один сосед не может или не хочет продавать нам достаточно воды и еды. Границы под угрозой. Народ теряет веру в наше правление.»
Ропот прошел по залу. Тарик поднял руку, призывая к тишине.
«Я знаю о страданиях нашего народа, визирь,» сказал Тарик, его голос был твердым, несмотря на дрожь в руках, которую он чувствовал. «Я вижу увядание наших земель. Я чувствую агонию песка под ногами.»
Его последние слова вызвали легкое замешательство. Связь Тарика с песком была известна, но обычно о ней не говорили вслух на официальных собраниях.
«Мы испробовали все традиционные пути,» продолжил Тарик, глядя в глаза собравшимся. «Молитвы не принесли дождя. Караваны не нашли воды. Военная сила не остановит Засуху. Мы должны смотреть дальше. В древность. В легенды.»
Малик нахмурился. «Легенды, принц? В такое время мы должны опираться на мудрость и силу, а не на сказки старых жен.»
«Я говорю не о сказках,» возразил Тарик, его голос стал громче. «Я говорю о знании, которое было забыто. О силе, которая когда-то питала эту землю. Мои изыскания в древних текстах, и… и моя связь с песком… привели меня к одному выводу. Пустынная Засуха – это не просто отсутствие воды. Это болезнь земли, вызванная ослаблением ее связи с Источником Жизни. Источником, который древние называли Бессмертием Песков.»
В зале повисла гробовая тишина. Затем раздались шепотки, переходящие в открытое недовольство.
«Бессмертие Песков? Это же миф!» воскликнул один из эмиров.
«Его Высочество предлагает искать эликсир вечной жизни, когда наш народ умирает от жажды?» возмутился другой.
«Это безумие!»
«Принц, вы не можете основывать свои решения на таких… фантазиях!» голос Малика был полон тревоги. «Ваше место здесь, с вашим народом, управляя государством в это тяжелое время!»
Тарик встал. Его молодой рост не мог сравниться с внушительностью старых эмиров, но в его глазах горела решимость.
«Вы ошибаетесь!» воскликнул он, его голос разнесся по залу, заставляя всех замолчать. «Я не ищу вечной жизни для себя! Я ищу Бессмертие Песков – силу, способную вернуть жизнь земле! Силу, способную остановить Засуху! Древние тексты говорят о месте, где эта сила покоится – в Сердце Бури!»
Новые волны возмущения захлестнули зал. Сердце Бури – название, которое произносили только шепотом, ассоциируя его с самыми опасными и безумными уголками пустыни, с царством джиннов и миражей.
