ГЛАВА 3: Шепот Древних Скрижалей
Дворцовая библиотека Султаната Аль-Дюн была лабиринтом знаний, собранных за тысячелетия. Ее залы были заполнены свитками из папируса и пергамента, фолиантами в кожаных переплетах, глиняными табличками и даже металлическими скрижалями, покрытыми письменами, смысл которых был давно забыт. Воздух здесь был сухим и теплым, пропитанным запахом старой бумаги и пыли – знакомым, почти утешительным запахом для Тарика, который провел здесь бесчисленные часы с детства.
После встречи с отцом и прогулки по городу, Тарик вернулся сюда, движимый новой, отчаянной решимостью. Он отмахнулся от пыли на древних полках, его глаза бегали по названиям и описаниям, ища любое упоминание о «Бессмертии Песков» или «Сердце Бури». Боль песка под его ногами, словно тихий, настойчивый проводник, вела его.
Большинство текстов были историческими хрониками, трактатами о государственном управлении, поэзией или религиозными писаниями. Легенды и мифы о джиннах и древней магии обычно хранились отдельно, часто в более защищенных или даже скрытых секциях, считаясь либо опасными, либо просто вымыслом. Тарик направился именно туда.
Раздел, посвященный древним преданиям и магии, был меньше, но более загадочным. Здесь хранились свитки, написанные на языках, которые уже никто не понимал, или содержащие символы, смысл которых был утерян. Именно здесь, среди рассказов о приручении ветров и общении с духами, Тарик впервые наткнулся на краткое, туманное упоминание о силе, которая могла бы вернуть жизнь.
Он рылся часами, пока его пальцы, покрытые пылью, не наткнулись на нечто иное. Не пергамент, не глину. Это была тонкая, гладкая скрижаль из материала, похожего на темное стекло, но теплого на ощупь. Она лежала среди обычных свитков, словно случайно забытая.
Когда Тарик взял ее в руки, он почувствовал знакомый резонанс. Песок под библиотекой, песок под дворцом, песок мира, ответил легкой вибрацией. Эта скрижаль была связана с ним.
На поверхности скрижали не было букв в привычном понимании. Были линии, точки, завитки – узоры, которые казались почти живыми. Тарик пригляделся, и его связь с песком, его интуитивное понимание его вибраций, начало «читать» эти узоры. Это было не чтение слов, а скорее прямое восприятие информации, словно узоры были картой эмоций, событий и мест, записанных самим песком.
Это была Скрижаль Памяти Песка.
Информация хлынула в его сознание – не линейно, а фрагментами, образами, чувствами.
Он увидел мир до Засухи – пышный, живой, процветающий. Увидел древние города, построенные на вершине невероятной магической силы, исходящей из земли. И увидел силу, которая давала эту жизнь.
Скрижаль говорила о Бессмертии Песков не как о личной вечной жизни, но как об источнике вечной жизни для земли. Это была сущность, сила, что пульсировала в самом сердце Великого Моря Песка. Это было дыхание мира.
Но сила была двуликой. Она могла даровать жизнь, но также и забирать ее. Пустынная Засуха, как объясняла Скрижаль или скорее, как чувствовал Тарик через нее, была не проклятием или болезнью в привычном смысле. Это было
