Настроение у ребят было сказочное. Девочки одели красивые платьица, мальчики в пиджаках и в галстучках походили на настоящих кавалеров. Несколько девочек стояло в белоснежных нарядах, они должны были исполнять танец снежинок. В зале взволнованно перешёптывались приглашённые родители младшеклассников. Живот всё ещё немного побаливал, но Костик решил не обращать на него внимания. Выступление началось.
И надо же было так случится, что именно тогда, когда дошла очередь Костиного стихотворения, живот его вдруг разболелся с новой силой, Костю затошнило и вдобавок вырвало прямо на сцену противной шоколадной жижой. О, как же он испугался тогда, что подвёл весь класс, сорвал выступление! Костик быстро стянул пиджак и кинул его на позорную лужу под ногами, в надежде, что никто не заметил эту неприятность. Но, конечно, такой инцидент не остался без внимания. Вокруг уже зафукали мальчишки, захихикали девочки, а кто-то даже заревел. Костик готов был сквозь землю провалиться. Точнее – сквозь сцену.
И вдруг одна из снежинок громко запела новогоднюю песню, ту, что они уже месяц разучивали на уроках музыки. Это была Катя Лучёва. Её уверенный звонкий голосок стал спасением новогоднего выступления. Песню тут же подхватил кто-то из ребят, а затем и остальные присоединились. И вот уже зазвучали весёлые куплеты, отвлекая зрителей от Костика, которого уводила со сцены за руку Мария Семёновна. Он шёл, слушая нестройное пение одноклассников, опустив голову, волоча за собой испачканный дурно пахнущий пиджак, и думал, что никогда больше не будет есть шоколадные конфеты! Никогда, никогда! И ещё о том, что ему очень нравятся девочки-снежинки.
Возможно, именно тогда и зародилась его бесконечная любовь к Катюше Лучёвой.
И такой же бесконечный ужас перед выступлениями на сцене.
…
Маленькая надежда на то, что он всё же сможет избежать пугающего выступления, не покидала Костю до самого классного часа. Ещё всё можно было изменить, сказать, что он будет занят весь этот день и даже на «Последнем звонке» не сможет присутствовать. Поедет к бабушке в деревню, картошку помогать сажать старушке! Или можно заболеть, в конце концов, какой-нибудь страшной заразной болезнью. Всё, что угодно, только бы не быть ведущим.
Но, увы, на классном часе после разбора предстоящих экзаменов Максим Викторович вновь вернулся к празднованию «Последнего звонка» и торжественно озвучил своё предложение уже перед всем классом:
– А ведущим мероприятия у нас будет Константин Липатов!
Лёша Зинчук, сидевший рядом с Костей, радостно ткнул соседа локтём в бок. Мол, вот Дружбаныч, новый уровень тебе, заслужил! По классу пронёсся удивлённый гул ребят. Выбор учителя стал неожиданностью.
Костя обречённо прикрыл глаза. Сейчас, вот сейчас, он соберётся с духом и скажет, что именно в этот день он очень занят…
– Почему Липатов?! – вдруг закричал Влад Кумаев. – Это моё место, что за дела!?
Максим Викторович снял очки, подышал на стёклышки и старательно протёр их синей фланелевой салфеткой.
– Да, да, Владислав, – наконец сказал он, – я наслышан о твоих талантах. И Эдуард Аркадьевич настаивает на твоей кандидатуре. Но всё же предлагаю в этом году дать выступить Константину.
– Пожалеете ведь! – снова закричал Кумаев.
– Прошу объясниться, Владислав, – Максим Викторович нахмурился.
– Да все знают, что Липу от сцены тошнит! – противный хохот Кумаева неприятно резанул по ушам.
