— Ах, моя жизнь — это ерунда? — в тон ему ответила я и повернулась к начальнику. — Павел Андреевич, вы же обещали… моему папе…
Полковник вздрогнул и отвел глаза, его губы были плотно сжаты. Мне стало по-настоящему страшно.
— Госпожа Голованова, если вы не в курсе, то приказ уже подписан, — скучающим тоном произнес граф. — Думаю, дальнейшие пререкания по этому поводу бессмысленны.
— Вы с ума сошли! — взвилась я, чувствуя, что начинаю сомневаться в реальности происходящего. — Я не собираюсь никуда идти!
— Лиза, это приказ, — начальник говорил тихо, но емко. — Ты знала, куда идешь работать, и сейчас не имеешь права отказаться.
— Приказ? А если они так и не найдут принцессу? Что тогда?
— Тогда вам придется выйти замуж за Гаудани, — голос графа звучал очень жестко.
Я даже задохнулась от такой наглости.
— И вы так просто говорите об этом?
— А что в этом такого? — Рой небрежно пожал плечами. — Вы не замужем, детей нет. Да и ваш… любовник, — в его устах это прозвучало ругательством, — оставляет желать лучшего…
Не сдержавшись, я влепила ему пощечину, после чего развернулась и направилась к выходу.
— Голованова! Не дури! — попытался одернуть меня полковник.
Я обернулась и со злостью посмотрела на него:
— Мое заявление получите завтра утром!
Я выскочила из здания, махнула рукой, останавливая первую попавшуюся машину, назвала домашний адрес. Водитель, еще молодой парень, с сочувствием посмотрел на меня:
— Что, с парнем поругались?
— Что? — я на секунду перестала рыться в сумке.
— У вас слезы текут, а это верная примета, что с парнем.
Я шумно выдохнул, наконец достала телефон, отключила его:
— Да… вернее, нет, с работы выгнали…
— Бывает. Ничего, новую найдете!
— Точно, — прошептала я.
Всю дорогу мы ехали молча. Я не знала, что было для меня самым обидным в этой ситуации: то, что меня предал начальник, к которому я относилась с большим уважением, или же то, что наговорил мне Алайстер.
Машина остановилась у дома, я попыталась расплатиться, но водитель не взял денег.
— Не переживайте, в жизни и не такое бывает! — напутствовал он меня на прощание.
— Возможно, вы и правы, — отозвалась я.
Дома я включила чайник, побродила по квартире, полила цветы, полистала какую-то книгу, вспомнила, что хотела попить чаю и снова включила чайник. Первый порыв негодования прошел, оставляя в душе горечь.
Заявление я напишу, хотя, скорее, его даже и писать не придется: меня уволят по статье. Но живем-то мы в основном на мою зарплату, мамина пенсия — слезы, бабушкина — чуть больше, но все равно — так, квартиру оплатить. А еще кредит на машину…
От этого стало совсем тошно. Ну, положим, машину я продам, кредит закрою, но кушать-то все равно надо.
С записью, которая у меня будет в трудовой, я могу поставить крест на любой приличной должности. Вздохнув, я достала ручку и лист бумаги и начала составлять список бывших однокурсников, которых можно было попросить помочь с поиском новой работы.
Звонок в дверь заставил меня подскочить на месте. Воображение тут же нарисовало черный автомобиль у парадной и пару коллег-особистов, прибывших по приказу препроводить меня в места не столь отдаленные. В лучшем случае километров эдак за сто от города. «Помните, Лиза работала напротив тюрьмы? Теперь она сидит напротив работы», — ехидно пронеслось в мозгу. Звонок повторился на этот раз настойчивее. Понимая, что прятаться глупо, я подошла и решительно открыла дверь. На пороге стоял граф Алайстер.
