За что и рассвирепел на неё тайный дух озера, холодный и стерильный, но введённый в соблазн молодыми любовниками. Той любовью была переполнена настолько и недавняя ещё реальность, а как будто давным-давно, за тем самым «горизонтом событий».
Сегодняшний сон ясно говорил о необратимости свершившихся событий. Человек из сна, сотканный из её собственных информационных потоков, из сознательных и бессознательных представлений, полностью совпадал с настоящим, находящимся в данный момент на космодроме. Он будто не имел отношения к тому, кто до сих пор также пребывал в ней, в тех же её информационных потоках, и настолько, видимо, успел совершить необратимый заплыв, что и во сне куда-то ускользал своим лицом. Будоражил прикосновениями, но не давал себе ответить. И всё равно, он был главнее всего для неё, в снах ли, в бодрствовании ли, в то время как больная мать одна барахталась в своём предсмертном ужасе. Ладно, отец – пусть он останется навсегда с не искупаемой виной, но она, она-то, единственная дочь…
Мама Ника
Всё произошло быстро, даже внезапно. Мама просто легла поперёк постели, чтобы уже никогда не встать. Всего за несколько минут перед фатальным приступом она босиком, но в нарядном платье с фиолетовым ирисом на груди, выходила на смотровую лоджию, после чего заказала себе чай у обслуживающего робота. Вот, вот, это и был тот самый временной интервал, когда они с мамой пили вместе чай. Но утром дочка и не явилась.
Мама спросила у дежурившей девушки-практикантки через визуальную связь, – Можно пойти сегодня погулять без обуви
– Не знаю, – ответила удивлённая практикантка – первокурсница Медицинской Академии. Летом студенты проходили практику в лечебных центрах, ухаживая за больными.
– Жара стоит. И чему бы прогулка может повредить? Последнее желание смертника – закон, – как бы пошутила мама. – Мне неодолимо хочется ощутить ступнями траву и песок. Мне станет легче. Я чувствую.
Она собиралась на свою несостоявшуюся прогулку как на свидание. Даже большую брошку в виде аметистового ириса прицепила к груди…
И позже Ксения убрала драгоценность в её гробовой контейнер, как просила мама. Зачем? Рецидив язычества или вера, что маме было так нужно? Первый подарок отца, он был испепелён в подземной плазменной печи вместе с окоченевшим и безжизненным телом мамы…
Отцу сообщение передали сразу же, но он отчего-то решил дочь до времени не тревожить, не будить, понимая, что уже ничего нельзя изменить. Оттягивал страшное известие, жалел её, хотя чего уж…
Сам же, прежде чем отправиться в медицинский Центр, помчался в степи, где располагались космодромы. У него был ответственный инструктаж экипажу, отбывающему через несколько земных недель к звезде Магниус, к планете Трол или Паралея. Так называли её местные жители. Там находилась военная база особого типа, в которой помимо исследователей обретались также провинившиеся в том или ином проступке земные космические вояки, где они служили свой исправительный срок. Ещё на Земле они могли отказаться от штрафной командировки сроком в два земных года при условии навсегда покинуть космическую структуру.
Но Радику никто подробностей не открывал. Для него подлинный статус военной секретной базы являлся закрытой информацией, поскольку сам он стал объектом мести со стороны отца Ксении. Радик возомнил себя героем-космодесантником, наделённым ответственным заданием освоения дальних миров. Так оно и было, но лишь наполовину, а на другую половину по-другому.
